Галина Куликова - Кулак обезьяны

Потеряв свою экспедицию, я несколько дней блуждала по горам и едва не погибла. Меня, замерзшую и истощенную, случайно нашли люди из отряда профессора Бахмина. Они не могли вернуть меня домой, так как шли по очень жесткому графику, определенному, как я потом поняла, органами. Больше двух недель я находилась в составе этой секретной экспедиции и через некоторое время сообразила, что если вместе с ними вернусь на Родину, то меня ждет очень печальная судьба — я случайно заглянула туда, куда посторонним заглядывать было не положено. Бахмин тоже намекал на это. Сначала я думала, что экспедиция искала лекарство для продления жизни и старинные документы, свидетельствующие о контактах с высшим разумом. Но это, как выяснилось, была только часть большой задачи. Искали что-то неизмеримо более ценное, о чем знал только сам Бахмин и один из его помощников. В составе экспедиции, как ни странно, была маленькая дочь Бахмина, Виолетта. Как мне объяснили, отец взял ее с собой вопреки всем запретам. Он боялся оставлять девочку дома, так как его жену арестовали буквально за месяц до начала экспедиции. Видимо, люди, которые посылали Бахмина с особой миссией в Гималаи, хотели иметь заложницу.

Не буду подробно рассказывать о наших приключениях, скажу лишь о главном. Мы повернули домой, и по настроению Бахмина я поняла, что задача, поставленная перед экспедицией, а может быть, и пред ним лично, выполнена. Мы были уже почти на границе с Россией, когда на нас напали бандиты. В те годы было много китайских шаек, промышлявших в предгорьях и вдоль границ. Часть людей погибла сразу, и Бахмин, понимая, что всем нам не вырваться, приказал мне взять Виолетту и бежать через мост, который был переброшен через ущелье. Он знал, что одна, да еще с ребенком, я много унести не смогу, поэтому дал мне лишь папку с документами. «Береги эти бумаги, здесь вся правда про наш поход, — прощаясь, сказал Бахмин. — А дочку, если выберетесь, спрячь, иначе они убьют ее. И никому не говори, что была с нами, иначе тебе не жить. Соври, что выбралась сама».

Он не сказал, кто это такие — они, но я все поняла. Мы с Виолеттой перебежали на нашу сторону, а Бахмин взорвал за нами мост. Потом, каким-то чудом миновав наши пограничные заставы, я добралась до ближайшего поселения, где буквально подбросила девочку — постучала в чей-то дом и, оставив ее на крыльце, поскорее убежала. Это был единственный выход. Оставаться со мной ей было опасно — я знала, что меня ждет, когда я вдруг объявлюсь живой. Виолетту я проинструктировала — она должна говорить, что потеряла родителей на железнодорожной станции, ничего не помнит, кроме имени и фамилии. Фамилия у нее теперь Некрасова. Представляете, каково ей было? Ребенок, только что потерявший мать и отца, да еще в такой ситуации? Она плакала, цеплялась за меня. Что Вам сказать, Ленечка? Это была трагедия. Но я старалась об этом не думать. Ведь главное — чтобы девочка осталась жива.

Затем я вернулась в приграничный район и позволила себя обнаружить. Дальше вы мою историю знаете. Не знаете лишь одного — Валера Агеев, следователь, который вел мое дело, знал меня еще со школы и был в меня безумно влюблен. Я была уверена в нем настолько, насколько женщина может быть уверена в мужчине, который ее боготворит. Да, милый Ленечка, даже в те годы влюбленные были готовы на безрассудства ради любимой женщины. Пусть даже они были офицерами НКВД. Валера Агеев — единственный, кому я рассказала всю эту историю. Мы не знали, чем кончится дело, поэтому я объяснила ему, где спрятана папка с документами Бахмина и в каком поселке я оставила дочь профессора. А потом Валера под свою ответственность меня выпустил, и я уехала из Москвы. Я не знаю, как дальше сложилась судьба Виолетты Бахминой, надеюсь, она выжила в те страшные годы и прожила хорошую жизнь.

Ленечка, я Вас убедительно прошу — хорошенько подумайте, как правильно распорядиться сведениями, которые Вам сейчас стали известны. Это я оставляю на Вашей совести. Я думаю, нет — чувствую, что мне недолго осталось жить. Мы с вами больше не увидимся, рукопись заканчивайте сами, я вам полностью доверяю. Того, что я вам рассказала, достаточно, чтобы получилась интересная книга. Не поминайте лихом безумную старуху.

С искренней симпатией, Ольга Дымова».

— Да, вот это кремень! — с восхищением сказала Кристина, когда Максим закончил чтение.

— Ты про Дымову? — спросил Бублейников.

— Да, и про нее тоже. Но в основном — про свою бабушку. Такое пережить, и всю жизнь — молчок.