Наталья Александрова - Дама в очках, с мобильником, на мотоцикле

— Зойка! — Барменша всплеснула руками. — Ну где ты ходишь?

— Не могу! — закричала девица с надрывом. — Ой, теть Маша, не могу работать!

Она упала головой на ближайший стол и разрыдалась.

Барменша выскочила из-за стойки и подхватила девицу за плечи, встряхнула ее, как тряпичную куклу.

— Ты что это устраиваешь? Ну-ка успокойся!

Но та только тряслась и рыдала. Барменша повела ее в подсобку и оглянулась на Надежду:

— Женщина, я вас попрошу, присмотрите тут хоть пять минут!

— Не беспокойтесь, — сказала Надежда, — я не уйду.

— Вот спасибо вам! — И барменша скрылась за дверью.

Но прикрыла она дверь неплотно, чтобы, надо думать, одним глазом все же за своим хозяйством присматривать, поэтому Надежда слышала все, что говорилось в подсобке.

Сначала слышны были только рыдания, потом пошли разговоры, из коих Надежда быстро уразумела ситуацию. У рыжей девицы, которую звали Зоей, нынче ночью убили хахаля. Надо думать, того самого Юрку Костоломова, потому что не убивают же в этом городе зараз по нескольку молодых мужиков. По поводу несчастья Зойка впала в депрессию и отказывалась выходить на работу.

— Не могу, не могу… — тряслась она и так стучала зубами, что даже Надежде было слышно.

— Что уж теперь рыдать, — ворчала барменша, — говорила я тебе, чтобы бросила ты этого Юрку, пока не поздно? Говорила, что ни к чему хорошему ваша любовь не приведет? Так вы разве старших слушаете… Своим умом жить хотите, а ума-то как раз и нету… Пустой был парень, вороватый и наглый. Вот и получил свое. Якшался со всякими мерзавцами, кто-то его и пришил.

— И зачем я его вчера отпустила? — простонала Зойка.

— Что? — зашипела барменша. — Ты с ним вчера была? Вас видел кто-нибудь?

— Да нет, никто не видел…

— Зойка, говори быстро, что вчера было!

Зойка заговорила тише, и заинтригованная Надежда, оглянувшись на пустой зал, рискнула подойти ближе к двери.

И услышала много интересного. Покойный Юрик с Зойкой встретились в двенадцатом часу ночи, он приехал к ней на своем мотоцикле и принес сумку.

— Какую сумку? — оторопела барменша. — Ту самую, с которой его нашли?

Надежда Николаевна поразилась, как быстро в маленьком городе расходятся новости, и стала слушать дальше с удвоенным вниманием. Сумка была та самая, этот, прости Господи, дурак решил ее Зойке подарить. Зойка, разумеется, поинтересовалась, откуда он сумку взял. Он, конечно, стал темнить, но она его приперла к стенке и устроила настоящий допрос. Слово за слово выяснила, что сумку эту Юрка сорвал с плеча приезжей тетки, и начала орать.

— Ты, говорю, понимаешь, что делаешь? Она же завтра в милицию заявит! Сумка дорогая, опять же деньги… Только денег-то там как раз и не было. И вообще никаких ценностей, только косметика. Поэтому он мне ее и припер…

— Вот скотина! — не утерпела барменша.

— Я то же самое сказала. И послала его подальше. Он и пошел. А потом его уби-или…

— Не реви! — прошипела барменша. — Иди сейчас домой и носу не высовывай. Милиция спросит — молчи. Ничего не знаешь, ничего не видела, дома ночью спала. Про сумку молчи!

— Но как же…

— Дура! — сказала барменша в полный голос. — Ты что, не знаешь, что у милиции кто последний с жертвой виделся, тот и убийца! Или еще скажут, что вы вместе сумки воровали, а потом добро не поделили, ты его и пришила! Зойка, послушай меня хоть раз в жизни, ведь серьезное дело, на зону загреметь можешь!

— Ой! — До Зойки с трудом, но все же дошло, что дело действительно серьезное. Юрке-то уже все равно, а вот у нее и вправду будут большие неприятности.

Услышав шум сдвигаемого стула, Надежда скакнула за свой столик. Зойка кое-как пригладила волосы, смыла тушь и ушла.

— Беда с девкой, — вздохнула барменша, садясь рядом с Надеждой, — племянница это моя. Раньше в салоне работала маникюршей, так связалась с этим Юркой, ну, которого убили, вы верно слышали?

— Угу, — обтекаемо ответила Надежда.

— Он хам такой, приревновал ее и устроил в салоне скандал прямо при клиентах. Хозяйка Зойку и выгнала. Ну, взяла я ее к себе. Что делать — родня все-таки…

— Так вы хозяйка? — осенило Надежду.

— Ну да, меня Мальвиной зовут. Для кафе это имя подходит, а для жизни нет. Ну какая из меня Мальвина? — рассмеялась женщина. — На Машу откликаюсь. Сейчас дел невпроворот, а сама за стойкой стою, потому что Зойка эта…

— Спасибо вам, — Надежда поднялась с места, — все было вкусно. И кофе вы замечательно варите!

— Заходите еще, — улыбнулась Маша.