Елена Логунова - Последний путь под венец

– И что это означает, по-твоему? – мне и вправду стало интересно.

– Как – что означает?! Все совершенно ясно! В две тысячи восьмом году я сделала программу с гадалкой Лютецией, и она до сих пор не заплатила за тот эфирный выход. А ты перед уходом в отпуск велела нашей бухгалтерии поднять списки всех должников и принять соответствующие меры. Лютеция чья клиентка? Моя! Расправа грядет над кем? Над теми, кто верит в потусторонние силы!

Настасья вздохнула и закончила:

– Не увольняй меня, пожалуйста!

– Хм…

Я немного подумала, позволив себе хоть несколько секунд порадоваться тайной мечте. Уволить ненормальную Настасью, взять на освободившуюся ставку толкового журналиста… Хотя где же его взять – толкового?

Я вспомнила, что собиралась намылить холки целой группе бестолковых товарищей: своему заму Андрею, милой девочке Люсе и гламурным подонкам Козлевичу и Баранову. И, торопясь отделаться от Насти, сказала:

– Я предлагаю другую, более жизнерадостную трактовку этого предсказания Нострадамуса. Давай думать, что обещанная в текущем году расплата за события трехлетней давности – это всего лишь запоздалая оплата гадалкой Лютецией своей финансовой задолженности, ок?

– А как насчет расправы? – задумалась Настя.

– Сейчас организуем, но пока не тебе, – пообещала я. – Ты передай-ка трубочку Андрюше Курскому, пожалуйста.

Я потратила на вдохновенный начальственный нагоняй две-три минуты, и не напрасно: это заметно взбодрило не только подчиненных, но и меня саму.

– Работа тебе на пользу! – одобрила Ирка, заметив, как я оживилась и разрумянилась.

– В гомеопатических дозах! – поправила я и зевнула.

– Все, все, спи, отдыхай!

Подружка заботливо взбила диванные подушки, на цыпочках отступила в коридор и уже оттуда собщила:

– Кстати, о телефонных беседах: я вчера звонила твоим в Киев, у них все нормально.

– Надеюсь, ты их не сильно напугала?

– Вроде нет. Правда, я сказала, что ты сейчас почти ничего не видишь, но это их не очень шокировало. Масяня, наоборот, даже обрадовался.

– Как это? – я слегка обиделась.

– Он закричал: «Ура, теперь мы наконец-то купим собачку, она будет нашу слепую мамочку водить!» – и побежал разбивать копилку. – Ирка хихикнула и плотно прикрыла дверь.

– Очень мило, – пробормотала я, заворачиваясь в плед.

Тему покупки собачки мой восьмилетний ребенок поднимает с завидным постоянством, однако я старательно ухожу от положительного ответа, потому как понимаю: мужским клятвам верить нельзя. Исправно выгуливать песика по утрам и вечерам сын и муж будут дня два-три, не больше, а затем четвероногий любимец взгромоздится на мою шею вдобавок к уже восседающим там двуногим!

– Нет, собачку мы Коле покупать не станем, – прошептала я.

«Тем более что киевские родственники, похоже, уже купили ему подарок – еще одну копилку», – заметил внутренний голос.

У моего ребенка сложный характер. Функционально он очень напоминает мобильную, компактную и высокоэффективную фабрику по производству мусора – в хорошем расположении духа и противопехотную мину – в плохом. При этом больше всего на свете мой мальчик любит сочинять правила, составлять инструкции, проводить инвентаризации и систематизировать все то, что в принципе поддается исчислению. Он на все емкости с припасами в кухне приклеил ярлычки: «соль», «сахар», «мука» и так далее. Даже на шестнадцатилитровой бутыли кулера красуется рукотворная наклейка: «вода питьевая», как будто это не самоочевидно!

Вот и с копилками, которых у Масяни целых три, та же самая история: на каждую прилеплена бумажечка с указанием номинала подходящих монет.

Основная и главная копилка имеет весьма впечатляющий вид небольшого, с коробку для обуви, банкомата. Это очень занятная и притом совсем не бестолковая электронная игрушка! К ней прилагается специальная пластиковая карточка, с помощью которой проводятся нужные операции: запрос остатка на счете, снятие суммы, пополнение вклада.

Мы с мужем подарили эту мечту начинающего банкира сынишке на пятилетие, и уже три года умная машинка исправно принимает и выдает денежные вклады в виде монет номиналом пять и десять рублей. Можно и мельче, но тогда емкость внутри банкомата заполняется слишком быстро, а меня не приводит в восторг необходимость слишком часто ходить в настоящий банк с мешком мелочи, чтобы поменять ее на купюры. Для них, кстати, в игрушечном банкомате есть свое отделение, запирающееся на ключик – тот самый, который заботливый сынишка оставил бедной больной мамочке «на черный день».