Дарья Калинина - Колючки в брачной постели

– Значит, узнали все-таки. Ну? И что мне с вами теперь делать?

– Предупреждаем, если вы собираетесь зарезать нас, как своих соседок, то мы будем протестовать.

– Такой крик поднимем, половина дома сбежится!

– И ваши родные тоже узнают, что убийца – это вы. Или они и так уже в курсе?

Лицо адмирала еще больше перекосилось, и он гаркнул:

– Нет! Да вы что! Они совершенно не в курсе!

Глядя в несчастные глаза старого отставника, подруги поверили, что его родные ни о чем не знали. Старик до того любил дочь и внука, что скорей согласился бы сам наложить на себя руки, чем допустить, чтобы они хоть чем-то разочаровались в нем.

– Значит, родные не в курсе того, что вы убили Юлия Аюповну и ее дочь?

– Это был вынужденный шаг! Они меня к тому вынудили сами!

До последнего момента подруги не были до конца уверены в виновности Христофора Бонифатьевича. Кто угодно мог стать убийцей, но только не убеленный сединами адмирал. Он выглядел таким рассудительным, таким почтенным, таким… Таким далеким от той кровавой резни, которая случилась в квартире его соседок. Подруги допускали, что женщин мог убить какой-то отморозок, садист, моральный урод или взбесившийся от нехватки на дозу наркоман. Но чтобы это сделал положительный со всех сторон адмирал, подруги в это поверить никак не могли.

– Христофор Бонифатьевич! Это сделали вы?

– За каждым преступлением следует неизбежная расплата, не так ли? – горько улыбнулся Христофор Бонифатьевич.

Никакой агрессии в отношении подруг он не проявлял. Равно, как и Фаина Наумовна, застывшая рядом с мужем. Бежать старики также не собирались. Рука об руку, поддерживая друг друга, они прошли в глубь комнаты, где чинно устроились на маленьком диванчике, обтянутом черной уже потрескавшейся местами от старости кожей.

– Христофор, я считаю, мы должны все без утайки рассказать девочкам, – произнесла Фаина Наумовна. – Мы и так уже натворили немало ошибок, не стоит усугублять нашу с тобой ситуацию глупым враньем.

– Согласен с тобой, моя голубушка. Все им расскажем. Вы и начинайте.

Получив согласие супруга, Фаина Наумовна повернулась к подругам и начала говорить. Та информация, которую удалось раскопать подругам о личной жизни покойной Юлии Аюповны и ее супруга, была правдива лишь отчасти. Другая и куда более худшая часть была скрыта от взглядов общественности за квартирными стенами и домашними дверями.

– Юля была самой худшей женой, какую только можно себе представить. Даже иная шалава, наставляющая мужу рога с первым встречным, не так опасна. Шалаву поймаешь, оттаскаешь за лохмы и погонишь от себя прочь. А Юлю вроде бы и упрекнуть открыто было не в чем. Все свои махинации она прикрывала заботой о благе своей семьи, муже и дочери.

– Но любила Юля всегда только саму себя!

– Более холодной и жестокосердной твари мне видеть не приходилось.

– Она и девочку свою научила тому же самому! Дочь немногим отличалась от матери. Если что-то и было там от Александра, то Юля своим воспитанием совершенно задавила в Вере все хорошие черты, доставшиеся ей от отца.

Послушать Христофора Бонифатьевича и его супругу, так покойница была каким-то исчадием ада, третировавшим мужа, мучающим дочь и стремящимся только к одному – к личному богатству и большим деньгам.

– Никогда не приходилось видеть такую жадную женщину. Юля умудрялась экономить буквально на всем. На сахаре, на чае, на хлебе. Все, что не доставалось ей даром, в качестве пайка мужа, она воспринимала как попытку ограбить ее лично. Однако при этом она позволяла делать для себя самой дорогие покупки.

– Но это не объясняет, почему вы решили ее убить. Она вас шантажировала? Чем?

Теперь Христофор Бонифатьевич замялся, впрочем, как и его жена. Недостатки и пороки убитых женщин они обсуждали и перечисляли очень азартно, явно стремясь таким образом снять часть груза вины со своих плеч. Но когда речь зашла о них самих, они забуксовали, не знали, что и как сказать, чтобы происходящее выглядело не столь ужасным.

Время шло, супруги молчали. И девушки поняли, что придется помочь старикам. Сами они еще долгое время не откроют рта.

– Наверное, Юлия Аюповна нашла бумаги своего мужа, а в бумагах прочитала о какой-то его тайне, – произнесла Кира. – Верно?

– Да. Юля оказалась умней, чем я мог предположить. А возможно, ее в очередной раз не подвел нюх на деньги. У Юли ведь всегда был нюх на деньги. Вы знаете, что в свое время, будучи еще совсем молодой, она чуть не ушла от Александра к некоему Гене Орехову?