Галина Куликова: Рыцарь астрального образа

Лиза внимательно посмотрела на него и очень серьезно ответила:

— Мы стоим на разных ступенях социальной лестницы, вот почему.

— Господи, да какое это имеет…

— Имеет, — отрезала она. — Я знаю, вам по силам взять меня за шкирку и втащить на свою ступеньку, но для меня это неприемлемо. Я никогда не стану пользоваться мужчиной.

— Это какая-то феминистская чушь! — мгновенно рассердился Антон. — Многие женщины мечтают о том, чтобы найти мужчину, способного подарить им новую жизнь.

— Но не я.

Он некоторое время молчал, переваривая сказанное. Какое невероятное превращение! Лиза преподнесла ему неожиданный сюрприз. Только что она была воском в его руках и вот неожиданно превратилась в гранит.

— Это просто ужин.

— То, что для вас просто, для меня очень даже сложно. — Она покраснела, но все-таки решила резать правду-матку до конца: — У меня нет одежды, какую надевают в рестораны.

— Но…

— У меня вообще нет другой одежды.

— Я мог бы…

Она молча покачала головой. Следовало срочно сменить тактику. Немедленно.

— Дело в том, что за мной следят, — выпалил Антон, зорко наблюдая за ее мимикой.

Она собрала лоб гармошкой и удивлённо моргнула. Переход от глупостей к делу был слишком неожиданным.

— То есть мне кажется, что за мной следят. Я хотел бы, чтобы вы развеяли мои сомнения. Нужен человек со стороны. Поскольку вашего знаменитого Кудесникова нет на месте, я подумал, что вы вполне можете его заменить. Это ведь безопасно — просто понаблюдать, и все.

Он положил ногу на ногу и двумя пальцами поправил складку на брюках.

— Но я не занимаюсь оперативной работой!

— И что здесь такого особо оперативного? Мы едем в ресторан, и вы развеиваете или подтверждаете мои сомнения. Или да, или нет.

— Если за вами следят, — медленно произнесла Лиза, — то неважно, где именно мы будем ужинать, верно? «Хвост» потащится за вами и в «Националь», и в какую-нибудь грязную забегаловку.

— Но я не хочу ужинать в грязной забегаловке!

Он собирался сказать, что всякие там забегаловки никому не делают чести, но потом раздумал и решил играть по ее правилам. В конце концов, ее еще предстоит завоёвывать. Раз у нее такие глупые воззрения, это может оказаться не очень простым делом.

— Выберите такое место, куда я смогу прийти в этом костюме и не чувствовать себя ущербной.

— У вас прекрасный костюм! — искренне заметил Антон.

— Благодарю, — хмуро кивнула Лиза. — И вам не стоит заезжать сюда за мной. Вдруг вас проследят прямо до нашего офиса? Вдруг вас уже проследили?

— Уверен, что нет.

— Отчего это вы уверены?

Он сделал витиеватый жест рукой и коротко ответил:

— Я долго плутал.

Антон понятия не имел, что будет рассказывать о себе, когда они окажутся за столиком друг против друга. А ведь она наверняка попросит рассказать. Чем он занимается — в первую очередь. И где находится его фирма. И когда он скажет — где, она изумится, а наутро наконец повернет голову и обратит внимания на особнячок напротив. Возможно даже, расспросит, куда выходят окна его кабинета. Ах, как нескладно все получилось!

В конце концов он решил ничего ей о себе не рассказывать. Она ведь не настоящая сыщица. А поскольку на самом деле за ним никто не следит, она скажет, что ему все это померещилось. И вопрос об обращении к Кудесникову отпадет сам собой. Знакомство же с Лизой можно будет продолжить.

— Вероятно, дельце нас ждет заурядное, — сообщил Арсений коту.

Вернее, даже не коту, а сумке, в которой сидел его любимец. Сумка была просторная, с твёрдым дном и сетчатым окошком для доступа воздуха. Кудесников повернул ее окошком к себе, чтобы издали она ничем не отличалась от других спортивных сумок. Мерседес в поездках вел себя образцово, не вертелся, не орал и не пытался драть когтями материю.

По-хорошему, брать его в дорогу не стоило. Любой дурак заметит, что за ним повсюду следует человек с котом. Придется Мерсу ездить в сумке или сидеть одному-одинешенькому в машине или в гостиничном номере. Прежде Арсений оставлял его родственникам и друзьям, но кот дважды убегал от временных хозяев и, проблуждав где-то с месяц, отощавший и ободранный, возвращался домой.

В моменты этих исчезновений Арсений так страдал, что в конце концов решил раз и навсегда — с него хватит. Теперь они с котом были неразлучны: куда один, туда другой.

Под сводами вокзала царила чудесная прохлада. Только что зашедшие с улицы граждане, липкие, как леденцы, медленно остывали, блаженно закатывая глаза. Кудесников с детства любил вокзалы. Ему нравились просторные и гулкие залы с лакированными скамейками «для отдыхающих», нравилась всеобщая озабоченность, которая означала, что ехать придется долго, с ночёвкой в поезде, дремать на узкой койке и слушать, как постукивают колеса, позвякивают стаканы в подстаканниках и гудят встречные скорые. Нравилось, когда бесплотный голос произносил в динамик магические слова: «Поезд дальнего следования…» За этим «дальним следованием» скрывалось много детских переживаний, из-за которых летние каникулы казались целой жизнью.