Дарья Калинина - Кража с обломом

— Видите, до чего себя довел, а все из-за жадности, — с укором сказал нам, словно мы лично должны были нести ответственность за Мишкину жадность.

Нам с Маришей такая постановка вопроса пришлась сильно не по душе, мы дружно запротестовали. Мариша сказала, что Мишка ей человек посторонний и не жених вовсе, уже больше года не жених, так что она тут совершенно ни при чем, а я рискнула обратить внимание Григория на то, что с Мишкой вынуждена была контактировать только из-за Маришиных причуд и вообще всячески старалась свести контакты с ним к минимуму. Но наши речи желаемого результата не возымели. Не могли же мы в самом деле желать, чтобы нас тут же пихнули к Мишке и приковали к той же цепи. О гуманном обращении с пленниками тут и не слышали, поэтому мы остались в наручниках.

— Посидите тут, авось у этого мерзавца совесть проснется, — сказал нам Григорий, удаляясь.

У самого выхода он, видимо, сообразил, что Мишка тот еще жук и от такой малости, как наше с Маришей общество, совесть у него, может быть, и не проснется, поэтому счел нужным добавить:

— Воду теперь будете делить на троих, а на еду пока не заработали.

С этими словами перед нами возникло ведро, на самом донышке которого плескалась вода, явно взятая из ближайшего пожарного водоемчика. Мишка остался равнодушен ко всему, а мы с Маришей, услышав про добавочные условия содержания пленников, а к тому же узрев их воочию, были шокированы.

Наконец нас оставили одних, видимо, чтобы дать нам с Маришей время оказать на Мишку соответствующее давление.

— Ну и как ты тут? — спросила Мариша, словно у нее еще оставались какие-то сомнения на этот счет.

— Ничего, — спокойно ответил Мишка. — Только ночью холодно на камнях спать. А днем ничего, вполне сносно. Жаль, конечно, что он вас сцапал, теперь воду придется на троих делить, но что поделаешь. Между нами говоря, я надеялся, что он вас не найдет до тех пор, пока у него в голове что-нибудь не произойдет и там все на место не встанет, но теперь вижу — зря надеялся.

— А ты так и будешь здесь сидеть? — возмутилась Мариша.

— А что делать? — пожал плечами Мишка. — Камней у меня нет, ну нет! — а этот вбил себе в башку, что они у меня, и слушать ничего не желает. Псих, одним словом. И почему ты говоришь только про меня, вы теперь тоже сидите вместе со мной.

— Надо попытаться выбраться отсюда, — решительно заявила Мариша.

А кто против? Мы уставились на нее, ожидая, когда она предложит нам способ спасения.

— Во-первых, надо избавиться от этой цепи, сказала Мариша и начала активно ее дергать.

Я с тоской продолжала размышлять о том, что Жорик с Юркой, видимо, потеряли нас, иначе давно были бы здесь. Мишка хотел что-то возразить Марише, но не успел, в этот момент в подвале появился Григорий в сопровождении двух своих бронтозавров и весьма ехидно произнес:

— Не думаю, что это хорошая мысль, девочки.

Мариша, мой долг заметить тебе, что ты очень плохо влияешь на остальных.

— Вот! — с торжеством старожила, показывающего новичку лучший способ ускользнуть от копей дикого скунса, сказал Мишка. — Об этом я и хотел вам сказать, у них тут микрофоны поставлены.

— Ты еще забыл кое о чем, — добавил Григорий. — За плохое поведение ты лишался порции воды, но теперь к этому будут прибавлены и физические наказания. Начнем с представительниц слабого пола.

— Почему это с нас? — рассвирепела я. — Как в вагон метро пропустить, так вы вперед и отпихиваете нас почем зря, а как физические наказания, так девушки вперед. И вообще мы тут новенькие. Начинать нужно с Мишки.

— Вас не спрашивают, — заявил Мишка. — Григорий тут главный, ему видней.

— Трус! — прошипела Мариша. — Трус и мерзавец! И чего я помчалась твою шкуру спасать? Забрала бы брильянты себе и жила бы себе припеваючи остаток дней где-нибудь на Канарах. Русских мужиков там много, скучать бы не пришлось.

— Так ты знаешь, где брильянты?! — воскликнули в один голос Мишка с доктором, и на лицах обоих было написано совершенно одинаковое недоверие к ее словам и безумная надежда, чтобы они оказались правдой.

— Знаю, но только веры вам обоим больше нет.

А тебе, Григорий, особо. Я вот тебе, к примеру, скажу, а ты вместо того, чтобы отпустить нас, оставишь гнить в этом подвале. Где мы, кстати?

— В подвале разрушенной церкви, — машинально ответил тот, но тут же спохватился и заголосил во все горло:

— Да что ты, Маришенька! О чем ты говоришь? Разве стал бы я тебя на самом деле пытать, у меня бы и рука не поднялась. А про Дашу я и вообще не говорю. Моя воля, я бы ее на руках носил. Всем, по-моему, видно, что я только и мечтаю о том, чтобы она согласилась выйти за меня замуж. Я всего лишь Мишку припугнуть хотел. Но раз он теперь нам не нужен, так пускай идет на все четыре стороны. Мы и без него справимся, верно?