Дарья Калинина - Кража с обломом

— И чего его среди ночи потянуло в Питер?

В Москве у него мало, что ли, знакомых местечек?

Как тут не поверить, что с головой у него не в порядке, как и уверял тот докторишка. Как бишь его?

— Психоаналитик, — подсказал длинный.

— Во-во, Юрка, точно, а я все вспомнить пытался, — обрадовался Жорик. — А чего этому доктору понадобилось со своим пациентом по педрилам шастать? Может, он и сам того? Тогда какой же он на фиг доктор, если его самого лечить надо?

— Да, доктору, конечно, нельзя, — согласился Юрка. — А вот модельеры и артисты той же ориентации очень даже процветают.

Жорик засопел, и я ему посочувствовала, похоже, он пытался вспомнить, что такое ориентация, но ему это не удавалось.

— А что девчонки? — спросил длинный Юрка, а я внутренне похолодела, приготовившись услышать что-нибудь неприятное про нас с Маришей.

— А непонятно, — махнул рукой Жорик. — Если замешаны, то чего приперлись в Москву, сидели бы себе тихо, авось никто бы и не догадался и не вспомнил. Мы про то, что у Мишки когда-то была невеста из Питера, вспомнили только тогда, когда эта самая невеста появилась три дня назад и начала добиваться встречи со своим бывшим женихом, почему-то при этом уверяя, что он сидит в «Матросской тишине».

Пока мы соображали, что к чему, пока ждали, когда вернется наш посланный за девчонками человек, пока бегали люди к Мишке на квартиру, пока они догадались, что хулиганье подменило все таблички на дверях, ночь и прошла. Потом на этаж милиции понабежало, какие-то козлы двери с квартир поснимали. Так они свое искали, а нам наше искать мешали.

Хорошо, что мы хоть документы на Мишкину квартиру оформили, вроде бы он мне ее сдал, поэтому проблем с милицией не возникло, полы вскрыли, камешков не нашли, девчонки к тому времени с квартиры, если они там и были, слиняли.

— А человечка вы за девчонками верного послали? Может, они вовсе и не у Мишки жили?

— Да какого верного? — выдохнул Жорик. — Своих послать было некого. Всех, кто был тогда с нами, Маришка в лицо знала. Мента послали купленного.

Разве такой будет на совесть работать? Вернулся и сказал, что потерял их где-то возле «Третьяковской».

От удивления я даже рот открыла и совершенно забыла о том, что мне надо двигаться и изображать деятельный поиск оптимального положения для всех моих покупок. Получается, что эти парни не имеют никакого отношения к трупам в Маришиной квартире? Подбрасывать их ей они не могли по той простой причине, что не помнили о Маришином существовании. Тогда кто же? И что это за конкурирующая фирма, которая тоже пронюхала про брильянты, снимает двери и вскрывает полы? И какого черта мы ввязались в эту аферу с брильянтами, мало нам трупов было? Идиотки! Надо было тихо сидеть и не выдумывать себе приключений на голову.

Тут я обратила внимание, что уже подозрительно долгое время царит тишина. Очнувшись от своих дум, я с ужасом обнаружила, что оба бандита, оторвав взоры от окна, не сводят с меня глаз.

— Слушай, тетка, — сказал Жорик. — Ты чего тут столько времени ползаешь? Ты нажравшись, что ли? Иди отсюда или тебе помочь?

Несмотря на то, что суть вопроса была вполне миролюбива, рожу он при этом скорчил такую зверскую, что я поспешно отклонила его предложение о помощи.

— Мадам, — галантно произнес Юрка, — простите моего друга. Он беспокоится из-за двух девчонок, которые имеют одну очень важную для него вещь, но не хотят отдать, поэтому и злится на весь мир. Но я — другое дело. Я с удовольствием провожу вас до вашего купе.

Его предложение напугало меня еще сильнее, чем зверское выражение лица Жорика. Я живо представила, как он провожает меня до купе, Жорик увязывается за нами, дверь открывается, и они оба сталкиваются нос к носу с Маришей. Что последует дальше, представлять не хотелось, особенно учитывая, что они вбили себе в голову, что именно мы похитили у них сокровища. Глупость какая! Если бы это были мы, то чего ради мы стали бы мотаться по всей Москве с этим дураком Мишкой.

Так я размышляла, направляясь к себе в купе.

Провожания удалось избежать, поскольку я повернулась к Юрке той стороной лица, куда Мариша не поленилась приклеить две волосатые родинки, поэтому он быстро отлип.

— Ну, скажу я тебе! Такого и в страшном сне не увидишь! — воскликнула я, врываясь в купе и совсем позабыв, что мы едем не одни.

— Ш-ш! — возмущенно зашипела Мариша. — Разбудишь!

Я огляделась по сторонам. Оба наши попутчика мирно дремали на сиденьях, но после моего появления зашевелились. Первым открыл глаза сержант и, увидев меня, почему-то дернулся всем телом. Старичок повел себя иначе, то есть сначала он тоже вздрогнул, но потом, углядев у меня четыре бутылки с благословенным напитком и закуску к ним, изменился в лице и гостеприимно пригласил меня оставаться.