Дарья Калинина: Агент семейной безопасности

Но тут дверь в очередной раз распахнулась, и на пороге появился рослый брюнет с большими пластиковыми пакетами, из которых свешивались гроздья сосисок и симпатичные ярко-желтые бананы.

— Вот и я! — весело заявил он и тут же изумленно добавил: — А что тут у вас происходит?

Дальше события полетели, как кадры в кино. Лидочка только успевала глазами хлопать. Увидев вошедшего в дверь брюнета, обе держащие Елену Андреевну девушки кинулись ему на шею с радостными криками.

— Дима! Ты жив! Она тебя не убила!

Таким образом виновница всего этого переполоха оказалась на некоторое время на свободе и тут же кинулась к дверям. Но там валялись пакеты с рассыпавшимися из него продуктами. Женщина оступилась на банке со шпротами, угодила ногой в помидоры и, окончательно запутавшись в связке сосисок, рухнула на пол, стукнувшись головой о ручку двери.

— Держите ее! — очнулась Кира.

— Да! Да! — оживилась наконец и Лидочка. — Держите! Она преступница! Она Александра Сергеевича по голове ударила! Вазой! Он там так и лежит. Бедненький.

Впрочем, последнее Лидочка прибавила по природной доброте. На самом деле Борисов из ее сердца оказался внезапно вытесненным образом мужественного охранника Валеры, на чьей груди было так сладко всхлипывать и который так заботливо ее обнимал. Кира же, напротив, побледнела и опрометью помчалась в гостиную, откуда тут же раздался ее испуганный крик:

— Врача! Вызовите скорей врача! Ему же плохо!

И только через час все более или менее успокоились. Шоферу заплатили положенное, и он ушел, озабоченно покачивая головой и повторяя, что второй раз в этот дурдом его и калачом не заманишь. Лидочку успокоили и усадили вместе с охранником Валерой в угол, велев им не мешать остальным разбираться между собой.

Борисов с обмотанной бинтами головой тоже сидел в кресле. Возле него на ручке этого самого кресла устроилась Кира, которая не выпускала руки Борисова из своей и время от времени дотрагивалась до его перебинтованной головы, словно проверяя, тут ли она еще.

— Ну что, Лиза? — обратился Дима к замершей в кресле напротив него женщине. — Или правильней будет называть тебя все же Еленой?

В ответ на него из-под белой, повязки, так как Семицветова тоже здорово треснулась головой, сверкнула пара злых синих глаз. Но молчание было красноречивей всяких слов. Остальные тоже молчали, ощущая значимость момента.

— Леся, а можно у тебя спросить, откуда ты все-таки догадалась, что Лиза вовсе не играет роль Елены Семицветовой? — первой прервав молчание, обратилась к подруге Кира.

— Да, как ты узнала, что Лиза на самом деле и есть Семицветова? — подхватили Дима с Борисовым.

— Не знаю, — смущенно замялась Леся, на которую были устремлены глаза всех сидящих в комнате. — Так сразу и не объяснишь. Но во-первых, в ее словах было очень много неувязок. Например, как это Лиза, если она на самом деле не Семицветова, а только играет ее роль, так мастерски водит за нос охранника и соседей в своем доме? Они ее, что, тоже принимали за Семицветову? Ведь люди, живущие бок о бок, очень хорошо знают друг друга в лицо.

— Только это?

— Нет, — покачала головой Леся. — Еще вопрос о внешности Лизы. Да, пока я еще буду называть ее Лизой.

— Хорошо, — кивнула Кира. — Называй.

— Так вот, если некая Елена Котикова не звонила ей, — продолжила Леся, — а как сказала нам Лиза, она сама решила явиться насчет трудоустройства в «Орион», то как она сумела так угадать со своей внешностью? Ведь сотрудников там набирали, ориентируясь главным образом на их внешние данные. На сходство с теми, кто прежде занимал их рабочие места. У Димы даже список определенный был.

— И что же? — спросил Дима.

— А то, что либо Лизе феноменально повезло и она попала точно в яблочко, либо она знала, под кого ей надо маскироваться. А это уже было довольно подозрительно.

— Да, точно, — кивнул Дима. — А еще?

— Еще Лиза сказала нам, что, пока она жила у Семицветовой, той никто не звонил по телефону.

— Ну да, — кивнул Дима. — И мы проверили автоответчик, там все было чисто.

Но ведь так не должно быть! — воскликнула Леся. — Если бы кто-то звонил, то звонок все равно остался бы записанным.

— Не обязательно, — покачал головой Дима. — Его могли стереть и с мобильной трубки.

— Да? — подняла на него глаза Леся. — Я не знала. Но все равно главным, почему я заподозрила Лизу во вранье, было то, что она без запинки произнесла название бутика Семицветовой — «Елена».