Дарья Калинина - Двойная жизнь волшебницы

– Ты хочешь, чтобы мы слали тебе передачи в СИЗО и на зону?

– Верно мыслите. Впрочем, можете сами не слать. Оплатите через магазин доставку, они сами все принесут, вам и знать будет не нужно, что и как.

– Ну ты и наглец! – возмутились подруги. – Мы и без твоих объяснений знаем, что ты убил Кешу и несколько раз пытался убить Анфису. А сделать так тебя научил нотариус Рогожкин и твоя бабушка – Галина Павловна.

– Да, старуха мечтала снова зажить широко и богато, как при муже своем жила. Ей нищета поперек горла стояла. Да и кому захочется после хором и барской жизни на три копейки в месяц жить? Бабка моя давно этот план обдумывала, а когда я в очередной раз с зоны откинулся и к ней в гости заглянул, она меня и приветила.

Внук понадобился Галине Павловне для выполнения грязной работы. Сама она в силу возраста и темперамента к активным действиям была не способна. Зато у Галины Павловны оказались несомненные организаторские способности. Она неплохо разделила роли, выделив каждому из своих сообщников как раз ту, на которую он был способен.

К примеру, своему внуку – сыну своего старшего Тимофея Галина Павловна без колебаний отвела роль исполнителя. Да ни на что большее Миша и не годился. Необразованный, даже малограмотный, воспитанный матерью-алкоголичкой, он не был способен ни на какие разумные самостоятельные действия. Но и без него тоже было не обойтись. И хотя Галина Павловна в свое время указала матери Миши на дверь, не пожелав с ней знаться, внук ей внезапно очень понадобился, и она изменила свое отношение к нему и его покойной матери.

– Пришел к ней после отсидки, за жизнь, думал, покалякать. Все-таки бабка уже старая, а я ее внук. Может, думаю, чего мне и обломится. И ведь обломилось! Бабка меня за стол как равного усадила, в квартире своей разрешила пожить. А когда я у нее обжился, то из заначки и деньги достала, машину мне купила. Видать, сильно я ей понадобился, раз она так вокруг меня суетиться стала. И ведь раньше все совсем иначе было! Когда отец мой погиб, бабка нам с мамой сразу же от ворот поворот дала. Сама, мол, нищая осталась, помочь вам нечем. Вот как нам повезло! Ни отца, ни его денег, ничего! Конечно, мать от такого поворота судьбы в крутой депресняк впала. К бутылке-то она и раньше прикладывалась, а тут вовсе в угар вошла. Все, что отец нам оставил, пропила. А после и сама померла! А я из тюрьмы вышел, куда мне податься? Квартиры нету, за долги приставы ее давно описали. Ни денег, ни крыши над головой. Я туда-сюда, на ерунде попался, снова в тюрьму сел. А как во второй раз вышел, решил к чужим не обращаться, сразу к бабке сунулся. Она меня приютила на время, но сразу же сказала, что если ночевать я у нее в свободной комнате могу, то кормить она меня не будет. Да и то сказать, денег у бабки совсем ни шиша не осталось. Что от дедовой квартиры после отца осталось, то она проела.

– А машину на какие же деньги она тебе купила?

– А то не машина была, – важно произнес Коротков. – То аванс!

– За убийство Кеши и Анфисы?

– Это вы сказали, не я! Сам я ни в чем таком признаваться не собираюсь.

– Так и без твоих признаний тебя осудят. Небось и свидетели найдутся, которые тебя опознают, когда ты Анфису к себе в «Мерседес» сажал. И кто тебя в день Кешкиного «самоубийства» возле его дома видел, тоже появятся. Вот только как ты Кешу до самоубийства довел?

– С этим хлюпиком как раз все просто получилось, – отмахнулся Михаил. – Бабка ему по телефону позвонила, велела на улицу выглянуть. А на чердаке уже я стоял, как раз над Кешкиным балконом место себе выбрал. И в руках кирпичик держал. Как Кеша выглянул, так я кирпичик-то и отпустил. Парень он тяжелый, от удара кирпичом сознание вмиг потерял, перевесился, да и вниз полетел. Ну а на земле уже все перепуталось. Где он там удар по затылку получил, никто из экспертов разбираться не стал. Самоубийство, и все дела.

– А предсмертная записка?

– Это уж Рогожкин подсуетился. Его рук дело. Они с Кешей большими товарищами были. А уж после того как нотариус понял, что за красота у Кешки по стенам в его новой квартире развешана, то и вовсе стал с Кешкой неразлейвода.

Да, не в добрый час решил похвастаться простоватый Кеша перед своим дядей-нотариусом новой и старательно обставленной квартирой. Нотариус квартиру, конечно, похвалил. Интерьер тоже одобрил. А про картины, которые Кеша вдоль стен развесил, так и вовсе заметил, что работы ему нравятся. Тогда-то Кеша и просветил своего дядюшку относительно того, чьи именно работы висят у него в квартире: