Клод Изнер - Встреча в Пассаже д'Анфер

Посетитель уже собирался плюхнуться на стул рядом с печкой, но Эфросинья встала перед ним, скрестив руки на груди, словно эльзаска перед полчищем тевтонцев.

— Меня зовут Сиприен Бретеш, — представился мужчина. — Месье Легри, должно быть, упоминал обо мне, я приятель Максанса Вине, ну, или Макса Большое Ухо, если вам так больше нравится.

— Какого Макса? — переспросила мадам Пиньо.

— Большое Ухо. Я собирал его вещи и, когда открыл один журнал, который сам когда-то ему принес, нашел между страниц письмо. Вот и подумал, может, оно пригодится вашему мужу.

— Мой муж умер еще в семьдесят третьем году! Он был солдатом национальной гвардии.

— Вот как? Но тот господин, что меня расспрашивал, был из плоти и крови, это точно!

— Месье Легри — сводный брат моей невестки.

Сиприен Бретеш надул щеки, пытаясь переварить эту информацию. А потом вытащил из-за пазухи конверт.

— Я не собираюсь век тут торчать, так что рассчитываю на вас. Передайте месье Легри это письмо и скажите, что неплохо бы меня отблагодарить: в нашем заведении не больно-то хорошо кормят, скажу я вам.

— Да как вы смеете попрошайничать!

— Я не милостыню прошу, а плату за услугу! Право слово, у вас нет сердца! Есть еще кто-нибудь в этой лавчонке?

— Убирайтесь вон!

Эфросинья с грозным видом уставилась на непрошенного гостя. Сиприен Бретеш смачно сплюнул и убрался восвояси, пробурчав на прощанье:

— Чтоб ты сдохла, жирная медуза!

Жозеф, который привел доктора Рено, застал мать белой как мел. Она лепетала что-то одними губами.

— Мама, с тобой все в порядке? — спросил он, но не стал дожидаться ответа. Его гораздо больше волновало самочувствие маленькой Дафнэ.

— Медуза… Он назвал меня жирной медузой… Жалкий червяк! — возмутилась Эфросинья. Она вскрыла конверт и, вынув оттуда листок бумаги, прочитала:

Вам необходимо явиться в пассаж д’Анфер, 20 и обратиться к месье Грандену, служащему нотариальной конторы, по делу о наследстве месье Донатьена Ванделя, скончавшегося 22 октября, который назначил вас наследником при выполнении некоторых условий.

Примите уверения…

— Что за галиматья? Да уж, странные знакомые у месье Легри, и странными делами он занимается. Что-то здесь нечисто! О, Иисус-Мария-Иосиф!

— Журналист? Вы из тех, кто пишет статьи, которые потом печатают в газетах? Первый раз в жизни вижу журналиста! — воскликнула служанка, в обязанности которой входило встречать посетителей в доме Амори де Шамплье-Марейя.

— И каково же ваше впечатление? — спросил Виктор.

Девушка смутилась и глупо хихикнула.

— По большому счету вы не больно-то отличаетесь от простых смертных. Мадам примет вас в библиотеке.

Вдоль свежевыкрашенных стен стояли застекленные стеллажи, но полки их были пусты, если не считать нескольких томов «Литтре». [104] Обиходное название знаменитого «Словаря французского языка», названного по имени его составителя, филолога и философа Эмиля Литтре (1801–1881). — Примеч. перев. Виктор окинул взглядом кабинетный рояль с вертящимся табуретом, у ножки которого валялась на полу сумка из белой холстины в красный горошек, картину на стене, изображающую псовую охоту, две пальмы в горшках. У переносного камина, в котором не горел огонь, стояло канапе, и на нем восседала женщина в платье оливкового цвета с рюшами. На ней было столько украшений, что она напоминала рождественскую елку. Эдокси Аллар вовсе не преувеличивала, Сюзанна Боске действительно могла бы стать моделью Рубенса.

— Мадемуазель Афродита д’Анжьен, я полагаю? — сказал Виктор.

Он склонил голову, чтобы поцеловать хозяйке руку, и заметил, что из подола ее платья выдран клок.

Польщенная тем, что журналист назвал ее Афродитой д’Анжьен, Сюзанна одарила его улыбкой и похлопав рукой по канапе, пригласила присесть.

— Спасибо, я предпочитаю стоять, недавно упал с лошади, повредил колено… Я вас не задержу. Я веду светскую хронику. Княгиня Максимова, близкая знакомая моего приятеля Гюго Мальпера, дала мне ваш адрес…

— Гюго обхаживает княгиню? Не может быть! — удивленно воскликнула Сюзанна, вмиг забыв про светские манеры. — Максимова… Максимова… — задумчиво повторила она, нахмурив брови. — Не та ли это распутница, что каждый вечер выставляет напоказ свои прелести? Фья… Фья…

— Вы правы, ее сценический псевдоним Фьяметта, и она выступает на сцене театра «Эден», — подтвердил Виктор, с трудом сдерживая смех.