Дарья Калинина - Босиком по стразам

– Что вообще здесь происходит?

Увы, ответа на этот вопрос у Киры пока что не было. К тому же она слышала, что команды Мигеля никто не торопится выполнять. Его голос становился все злее. И Кира чувствовала, что в любой момент может начаться перестрелка. Мигель вооружен, она это знала совершенно точно. А что касается тех двоих, или сколько их там было, то вряд ли они стали бы вести себя так нагло, будь они безоружны.

Наконец-то Кире, соблюдая все меры предосторожности, удалось подойти к проему и заглянуть в помещение, где был Мигель. Одного быстрого взгляда ей хватило, чтобы понять: они прибыли как раз вовремя. Друг против друга стояли Мигель и очень красивая молодая женщина. Кира без труда узнала ее. Без сомнения, это была Мерседес – жена господина Альвареса, то ли самозванка, то ли впрямь еще одна незаконнорожденная дочь господина Альмы.

– Старый греховодник, похоже, времени зря не терял.

Кира видела портрет жены господина Альвареса и теперь могла подтвердить, что художник нисколько не приукрасил эту женщину. Пожалуй, в жизни она была еще лучше, чем на холсте. Там не было видно, как сверкают ее огромные глаза. И мощь, и гибкость ее сильного тела художник тоже передал не до конца.

Внезапно позади Киры раздался едва слышный шепот:

– Ну, как там?

– Там Мерседес. Она вооружена.

– А Розалия?

Кира пожала плечами. Розалия если и находилась в помещении, то никак в сцене задержания не участвовала. Кира разглядела только три стоящие друг против друга фигуры – Мигель, Мерседес и Костя. Костя! Надо предупредить Джоан, чтобы вела себя тихо.

И стоило Кире подумать об этом, как мимо нее пронесся тайфун:

– Костя-а-а-а!..

Джоан также услышала голос своего обожаемого сына, узнала его и теперь собой не владела. Кире не удалось ее перехватить. Женщина пронеслась так стремительно, что нечего было и думать остановить ее. Она совершенно обезумела. И думала лишь о том, что там, за стеной, находится ее Костя, ее мальчик, ее сыночек, ее кровиночка.

– Мама?.. – растерянно произнес Костя, причем никакой радости в его голосе Кира не услышала. – Как ты тут? Зачем?

– Костя, я тебя искала! Ты жив? Ты в порядке? Эта отвратительная дрянь ничего с тобой не сделала?

Последняя реплика явно относилась к Мерседес, которая, может, и не поняла ее, но осознала исходящую от Джоан угрозу и издала предупреждающий окрик.

– Мама! – посуровел голос Кости. – Ты должна уйти.

– Только вместе с тобой.

– Мама, ты не понимаешь… Тебе надо уйти. Одной. У меня дела.

– Что она с тобой сделала, Костя? Она тебя околдовала. Она ведьма, Костя. И она самозванка! Вот ты думаешь, что она твоя сестра? Ничего подобного! Она присвоила себе имя умершей девочки – твоей настоящей сестры!

– Я знаю это, мама, – терпеливо произнес Костя.

– Знаешь…

Джоан была потрясена. Она замолчала. И говорить вновь начала Мерседес. Джоан ответила ей уже на испанском, к переговорам подключился Мигель, Костя начал вставлять какие-то реплики, но дальше подруги уже ничего не понимали. Они лишь чувствовали, что ситуация обостряется все сильней. И в любую минуту может наступить развязка.

Внезапно раздался выстрел. И хотя подруги его подсознательно ожидали, они все равно вздрогнули и едва удержались, чтобы не упасть на пол. Потом они услышали предостерегающий крик Кости, а затем воцарилась непонятная и потому такая пугающая подруг тишина.

– Там что-то случилось, – прошептала Леся. – Что-то очень плохое.

– Посмотрим.

– А это не опасно?

Но Кира в ответ лишь рукой махнула. Как говорил при жизни ее дядя Толя, коль пошла такая пьянка, режь последний огурец! Терять Кире с Лесей было практически нечего. Пора было выходить на сцену. Девушки сделали несколько шагов и оказались в дверном проеме. Отсюда они могли не только слышать, но и видеть то, что происходило в помещении.

Теперешняя диспозиция заставила их поежиться. Джоан стояла рядом с Мерседес, а в голову ей упиралось дуло.

– Она взяла Джоан в заложницы!

Мигель тоже был выведен из игры. Он лежал на земле, зажимая руками струящуюся из простреленной ноги кровь. Мерседес выглядела невозмутимой. Костя старался ей подражать, во всяком случае, освободить свою мать из рук сообщницы он попыток не делал.

Мерседес увидела подруг и нехорошо прищурилась. Палец еще уверенней надавил на спусковой крючок пистолета возле головы Джоан, и молодая женщина что-то сказала, обращаясь к Косте. Тот повернулся в сторону подруг, тоже увидел их и с досадой воскликнул: