Дарья Калинина - Босиком по стразам

– Не могу понять, что вы говорите.

– Как же так? В вашем приюте была девочка по имени Мерседес?

– Да. Она воспитывалась у нас, но…

– А потом она выросла, нашла своего отца, и тот выдал ее замуж за приличного человека. Жизнь Мерседес полностью устроилась, но внезапно она сбежала от мужа.

Пока Мигель говорил, подруги наблюдали за лицом настоятельницы. Первоначальное смятение уступило место глубокой задумчивости, на смену которой в свою очередь пришла решимость. Сестра Анна подняла голову и твердо произнесла, глядя прямо в глаза Мигелю:

– Этого просто не может быть!

– Чего не может быть? – удивился тот. – Мерседес не могла выйти замуж? Или она не могла сбежать? Я вас уверяю, она сделала и то, и другое.

– Нет. Мерседес не могла выйти замуж, потому что…

Сестра Анна замялась.

– Мне нелегко это говорить, не люблю возвращаться даже мысленно к тем ужасным временам, которые переживал наш монастырь и приют. Как вспоминаю бледные, исхудавшие лица девочек, которых обижали, слезы наворачиваются на глаза!

И сестра Анна действительно промокнула белым платочком уголки глаз. Затем она продолжила:

– Но все дело в том, что имя погибшей от произвола жестоких монахинь девочки тоже было Мерседес. Понимаете? Вы говорите о ней? Но та девочка погибла больше десяти лет назад! Она не могла вырасти и, конечно, не могла выйти замуж! Мы похоронили бедняжку на нашем кладбище и теперь раз в год отмечаем эту дату, в назидание потомкам.

Друзья обменялись смущенными взглядами. Они решительно не понимали, что происходит. Ситуация запуталась окончательно. И тогда Мигель предположил:

– Возможно, это была какая-то другая Мерседес?

– Исключено! С тех пор у нас в приюте больше не было девочек с таким именем. И честно говоря, я этому только рада! Иначе было бы тяжело общаться с новенькой, помня о судьбе прежней Мерседес, помня, что случилось с ее предшественницей.

– Но та девочка, та Мерседес точно умерла?

– Точней не бывает. Я лично принимала участие в ее похоронах.

– Но ведь, не погибни она тогда, сейчас ей было бы двадцать пять лет?

– Около того.

– И вполне возможно, что она могла бы за эти десять лет превратиться в писаную красавицу?

– Вероятно.

И оглядев притихших друзей, Мигель спросил:

– А? Что вы на это все скажете?

Некоторое время в комнате было тихо. А затем Кира произнесла:

– А что, если эта девочка не умерла? Что, если она выжила? Вдруг это все был какой-то трюк, чтобы сбежать из приюта? Обман!

– Девочка умерла, – твердо произнесла сестра Анна. – Девочка, которую все воспитанницы и сами монахини во время допросов называли Мерседес, умерла. Я могу поклясться вам в этом на Святом распятии, а оно для меня священно!

Первой пришла в себя Джоан, потому что мысли у нее работали только в одном направлении – в направлении безопасности Кости. А не так, как у всех остальных присутствующих: в разные стороны и одновременно, когда одна дельная мысль, цепляясь за другую, рождает полный хаос и сумятицу.

– Значит, эта дочь сеньора Альмы – мертва?! – воскликнула Джоан. – Но… Но кто же тогда соблазнил моего сына? Кто склонил его к предательству родных? Кто эта дьяволица? Кто она?

– А при чем тут сеньор Альма?

– Та девушка, которую мы ищем, наша Мерседес, была его дочерью.

– Незаконнорожденной, я так понимаю? Таких девочек лично я знаю не меньше трех.

– И все они воспитывались в вашем приюте?

– Нет, конечно.

– А вы знали, кем был отец вашей Мерседес?

– Той, которая погибла?

– Да.

– Увы. Имени своих родителей девочка не знала. Она появилась у нас в приюте совсем крохой. Она была подкидышем. Но пеленки, в которых она лежала, были чистыми, и вся ее одежда была совсем не дешевой. Кроме того, в переноске, в которой мы нашли младенца, лежала некоторая сумма денег.

– Большая?

– Там было вполне достаточно для содержания ребенка до восемнадцати лет. Сумму настоятельница приняла, но вот настоящей заботы бедный младенец так никогда и не увидел.

– Но девочку звали Мерседес?

– Это имя есть также в полицейских отчетах.

– Ошибки быть не могло?

– Что вы имеете в виду? – начала терять терпение сестра Анна. – Девочка умерла – это совершенно точно. И звали ее Мерседес. Кто та самозванка, которая выдавала себя за нее, я не знаю.

– Но не могло ли быть так, что умер какой-то другой ребенок. А в неразберихе и общей сумятице умершую выдали за Мерседес?

– Зачем бы такому произойти? – удивилась сестра Анна и тут же решительно покачала головой: – Нет, ни о какой ошибке речи не идет. Я хорошо лично знала Мерседес, я вторично могу поклясться вам на Святом распятии, что умерла и была похоронена именно она.