Наталья Александрова - Вас снимает скрытая камера!

Прежде всего следовало признать, что вся ее деятельность зашла в тупик. То есть выходило, что убить журналистку хотелось всем, но никто этого не делал. Методом исключения Надежда выяснила, что остался только один подозреваемый – некий Олег Петрович Кудасов. Но получается, что именно Кудасову-то убивать журналистку не было никакого смысла. То есть он привез девушку отдохнуть на дачу к близкому другу. И не его вина, что на даче собралась неподходящая компания, половина из которой мечтала видеть Ирину если не в белых тапочках, то хотя бы на больничной койке. Но не Кудасов, потому что он имел на девицу виды – Надежда помнила, как он обнимал ее на одной из фотографий. И с чего бы ему вдруг захотелось ее убить? Непонятно.

Надежда Николаевна решила еще раз просмотреть фотографии из ноутбука.

Она снова взглянула на общий снимок. У всех гостей покойного Ильи Константиновича по-прежнему был оживленный вид, но теперь, узнав об этих людях много нового, Надежда смотрела на них другими глазами, и это оживление показалось ей фальшивым и наигранным. Всех этих людей связывают сложные, двусмысленные отношения. Олег Петрович Кудасов обнимает Ирину Горностаеву, и ни он, ни она не знают, как мало осталось ей прожить.

На следующей фотографии бывший директор школы Сергей Иванович с ненавистью смотрит на Ирину. Теперь Надежда знает причину этой ненависти…

Она еще раз щелкнула мышью, и на экране появилась новая фотография.

Мужчины за низким, накрытым клетчатой скатертью столом играют в карты.

Олег Петрович, Сергей Иванович и Виктор.

Надежда внимательно осмотрела снимок.

На стене, за спиной Виктора, висели большие настенные часы.

Увеличив этот фрагмент снимка, Надежда разглядела время, которое эти часы показывают. Двенадцать часов тридцать минут. Половина первого. Половина первого? – мысленно повторила она. – То есть время смерти Ирины Горностаевой! Значит, этот снимок подтверждает алиби троих мужчин?

Но Надежда перевела взгляд в правый нижний угол фотографии и ахнула.

Фотоаппарат Ильи Константиновича проставлял на каждом снимке точное время, и на этом снимке тоже стояло время – час тридцать. То есть половина второго!

Значит, часы на стене кто-то переставил. Переставил, чтобы создать себе алиби. То есть Ирина умерла в половине первого, так утверждали медики. Теперь Надежда знает, что она не просто умерла, а ее кто-то убил. То есть в половине первого этого человека не было на всеобщем обозрении, он в это время душил журналистку. Для того он и переставил часы, чтобы все думали, что в половине первого он играл со всеми в карты, хотя на самом деле это было в половине второго.

Но ведь смерть Ирины была признана естественной, то есть алиби никому не было нужно? Никому, повторила Надежда про себя, кроме убийцы. Потому что он-то отлично знал, что эта смерть не была естественной.

И тут перед внутренним взором Надежды Николаевны выстроилась стройная картина. Все встало на свои места. Вот почему Илья Константинович понял, что в его доме произошло убийство! Он тоже сравнил время на часах и на фотографии и пришел к тем же выводам, что и Надежда, – понял, что убийца заранее создавал себе алиби… и вот зачем приезжал убийца на дачу после смерти хозяина – он хотел найти эти фотографии и уничтожить их… Ему и в голову не могло прийти, что Илья Константинович спрятал снимки в компьютере и что его шустрый племянник успел продать дядин ноутбук.

Хотя, возможно, он нашел снимки, настоящие фотографии. И уничтожил их. Оттого успокоился и не приезжал больше. Ведь это очень рискованно – приезжать на дачу. Соседи могли заметить и вызвать милицию, опять же собака… Ах да, вспомнила Надежда, собаку же он нейтрализовал. Нина видела, как он тащил сонного Дика куда-то в лес. Возможно, он думал, что собака умрет, но не рассчитал дозу. Дик – крепкий, здоровый пес, он очнулся и нашел дорогу домой. Кстати, как он там, вспомнила Надежда, надо бы Дика проведать… Но это позже. А пока нужно решить более насущные вопросы. Теперь она знает, как Илья Константинович догадался, что у него на даче произошло именно убийство, а не несчастный случай. Но что это ей дает?

– Хорошо, – сказала себе Надежда, вздохнув и тряхнув головой, – оставим это до поры и попытаемся подойти к проблеме с другой стороны.

Кот, спавший на диване, на звук ее голоса приоткрыл один глаз. Надежда почесала его за ухом и продолжала думать.

Судя по рассказам, Ирина Горностаева была абсолютно беспринципной стервой. Но при этом способной журналисткой, припомнила Надежда слова Бориса Михайловича Рязанского, главного редактора газеты «Петербургский вестник». История с бывшим директором школы произошла больше года назад, история с Викой Топоровой – еще раньше. Ирина уволилась из «Петербургского вестника» и перешла… куда же? Ах да, Рязанский же говорил – в «Балтийские ведомости». И работала там почти год. Или не там, потому что характер у нее был скандальный, и долго на одном месте девица не задерживалась, искала, где лучше. Так не стоит ли Надежде попытаться выяснить кое-что насчет Горностаевой от коллег по работе? Потому что до сих пор она имела дело только с жертвами ретивой журналистки, если можно так выразиться. Правда, был еще Борис Рязанский… Но у Надежды сложилось впечатление о нем как не слишком чистоплотном человеке – эта история с гранатой и спортсменом Лямзиным… Рязанскому заказали ошельмовать Лямзина, что он и сделал. И прекрасно знал, что тот придет скандалить – не зря гранату держал в ящике стола…