Наталья Александрова - Вас снимает скрытая камера!

– Анне Константиновне позвоню, – сказала упрямо Надежда, – может быть, Игорь собаку заберет.

Она прекрасно знала, что неизвестный Игорь отдыхает сейчас в Крыму, а его мамаша, если бы хотела, давно бы собаку забрала. Значит, вот как, думала обозленная Надежда, значит, личные вещи хозяина сразу продали, якобы деньги очень нужны, дом и сад надеются отсудить, а собаку – на живодерню. Не дай бог таких наследничков, это ж спокойно не помрешь!

С соседкой распрощались довольно сухо, и Надежда отправилась восвояси. Сунув руку в карман, она нашла там розовый камешек, отмыла его у первой встреченной колонки и еще больше уверилась, что камень этот – подвеска от кулона. Где-то есть цепочка или шнурок. Хотя камень явно хороший, не стекляшка какая-нибудь, стало быть, и цепочка должна быть дорогая. И тут же Надежда вспомнила алкаша, который предлагал ей у магазина купить цепочку. Не та ли это цепочка? И еще перед ней вдруг встал снимок с экрана компьютера, где та женщина с усталыми глазами подслушивает чужой разговор. Она наклонилась как можно ближе, прямо свесилась из окна, и ясно видно у нее на шее украшение. Кулончик на цепочке.

Обратный путь до привокзальной площади Надежда Николаевна преодолела чуть не бегом.

Ее одолевали противоречивые чувства: с одной стороны, ужасно не хотелось вступать в контакт с отвратительным алкашом, с другой – хотелось расспросить его, узнать, где он взял золотую цепочку. В крайнем случае еще раз взглянуть на эту цепочку и убедиться, что это именно та самая, с фотографии…… Ей казалось, что это может пролить свет на таинственное убийство в доме Ильи Константиновича.

Около магазина колоритного аборигена не было видно.

«Ну вот, – раздраженно подумала Надежда, – когда он не был нужен – еле от него отделалась, а когда понадобился – тот как сквозь землю провалился».

Она толкнула скрипучую дверь и вошла в магазин.

Внутри Чугуева тоже не было.

Не было и других покупателей, рослая грудастая тетка с мелко завитыми белыми волосами и ярко-красным нарисованным ртом в гордом одиночестве возвышалась за прилавком. Ее руки, с толстыми, как любительские сосиски, пальцами, унизанными немыслимым количеством колец и перстней, были величественно сложены под мощной грудью.

Надежда поняла, что это и есть та самая Клава, которую Вова Чугуев так немилосердно поносил за нежелание купить у него цепочку. Она поздоровалась с продавщицей и подошла к прилавку, мимоходом ознакомившись с ассортиментом продовольственных и прочих продуктов.

Продавщица окинула Надежду пренебрежительным взглядом, разлепила ярко-красные губы и промолвила:

– Здрасте!

– А что, – начала Надежда, выдержав для приличия паузу, – тут недавно такой…… мужчина находился……

– В этой дыре, – моментально отозвалась продавщица, – отродясь ни одного мужчины не было.

– То есть…… как это? – искренне удивилась Надежда.

– А очень просто. Откуда здесь мужчинам взяться? Здесь либо старые козлы, либо боровы пьяные. Какие уж тут мужчины!

– Ах, ну вы в таком смысле! – протянула Надежда. – Так сказать, в философском!

– В самом житейском, – отрезала продавщица.

– Ну, я не имела в виду, что у вас здесь Ален Делон разгуливал. – Надежда усмехнулась. – По вашей классификации – как раз пьяный боров……

– Вовка Чугуев, что ли? – изумилась продавщица. – Господи!

– Да, кажется, его так зовут……

– Господи! – повторила Клава. – На фига тебе этот козел сдался?

– Так он же, по вашей теории, не козел, а боров?

– И козел, и боров – все в одном флаконе! – Продавщица сплюнула под прилавок. – Ну на фига он тебе?

Надежда Николаевна покраснела при мысли, что кто-то мог заподозрить ее в женском интересе к такому экземпляру, и торопливо пояснила:

– Да он цепочку продавал…… золотую, вот я и подумала……

Продавщица отвернулась, взяла с полки огромную головку сыра, тяжело шлепнула ее на прилавок и только тогда снова подняла на Надежду глаза.

– Не советую, – проговорила она весьма мрачно.

Затем длинным ножом очень ловко располовинила сыр, одну половину убрала в холодильник и повторила:

– Не советую!

Надежда решила сыграть совершенную наивность. Она придвинулась к прилавку, облокотилась на него и, понизив голос, осведомилась:

– А что – ворованная?

Продавщица громко расхохоталась:

– Ну ты даешь! Ворованная! А какая же еще? Откуда у Вовки найдется неворованная? Ничего своего у него отродясь не было! Это бы наплевать, это бы черт с ним! – Она взглянула на свою унизанную крупными перстнями руку и убрала ее за спину. – Меня другое щекотит……