Людмила Милевская - Кто хочет спать с миллионером?

Можно сказать, началось все со Свиридова. Он сообщил психоаналитику Далиле Самсоновой, что не может явиться на очередной сеанс психоанализа. Извинялся он, отчаянно скрывая восторг, мол, причина весьма уважительная, сами знаете, столько ждали: теща снова затеяла уходить в мир иной. На этот раз, кажется, окончательно.

Далила, неожиданно получив несколько свободных часов, пожелала Свиридову всех благ.

О, суета нашей жизни! Каких, если вдуматься, благ? Умирает человек, хоть и теща!

И тем не менее Далила тоже порадовалась. Она собралась поработать над своей новой книгой, но как бы не так. В кабинет ворвалась секретарша Даша и, необъяснимо млея, сладеньким голоском сообщила:

— Далила Максимовна, там молодой человек просится к вам.

— Что значит «просится»? — рассердилась Самсонова. — Запиши его на свободное время, тогда и приму. Ты же знаешь, у меня все расписано вперед на недели.

— Но, Далила Максимовна, — заупрямилась Даша, — у вас же окно появилось. У Свиридова горе. Он на радостях не пришел, так что примите, пожалуйста, нового пациента. Я вас умоляю. Пообещала уже.

В голосе секретарши был такой мармелад-шоколад, что Далила зажглась любопытством: «С чего бы льдышке Дашутке соловьем мне тут разливаться, когда с утра злая ходила как черт?»

— Ладно, приму, — сердито сдалась она. — Пусть минут через десять заходит. Я талмуды свои приберу.

Он сразу вошел. У Далилы «талмуды» зависли в руках. И сама она как в детской игре замерла, остолбенела — так гипнотически был он красив, этот холеный мужчина лет тридцати. Сразу стало понятно, что испытала ледышка Дашутка. Трудно, почти невозможно быть злючкой, когда тебя просит такой молодой человек.

Перед Далилой стоял белокожий блондин с густой шевелюрой, с модными чертами лица (увы, есть уже и такие). Длинноногий, высокий, с идеальной спортивной фигурой, он источал ауру мужественности. Его неяркая европейская внешность неожиданно оживлялась сочными губами и восточными глазами, ласковыми, цвета темной морской волны. На такого мужчину хотелось смотреть, не отрываясь, — минутами, часами, месяцами, годами, веками…

Далила столь далеко не пошла — веками она не располагала: через два часа был назначен новый сеанс. Однако, очнувшись от приятного шока, она разглядывала незнакомца с удовольствием и не стесняясь.

А вот он стушевался, тихо спросив:

— Я вам помешал?

Далила подумала: «Ну что ты? Разве можешь ты, очаровашка, кому-нибудь помешать? Ты же ходячий кабинет психоразгрузки. На тебя только глянешь, и настроение поднимается. Сразу хочется жить и давать.., людям радость…»

Однако озвучивать свои игривые мысли она не стала — вслух строго произнесла:

— К сожалению, да, вы мне помешали. Но раз уж зашли, придется найти для вас время.

— Спасибо, — обрадовался мужчина и смущенно представился:

— Иван Орлов. Можно без отчества.

— Можно, — согласилась Далила. — Присаживайтесь напротив, пожалуйста, и рассказывайте, что вас ко мне привело. На что жалуетесь?

И Орлов немедленно ее огорошил, на одном дыхании выпалив:

— Я жалуюсь на убийство. Два года назад был убит человек, Делягин, начальник корпорации «Александрия». Убийство произошло в первые секунды Нового года — праздник был в самом разгаре. Веселились всей корпорацией, под шампанское проводили старый год, послушали речь президента страны, а когда раздался бой курантов, погасили свет…

— Стоп-стоп-стоп, — запротестовала Далила. — Зачем вы это рассказываете?

— Как «зачем»? — опешил Орлов. — Чтобы вы знали.

— Для чего мне это знать? — поразилась она.

— Для расследования.

— Расследования чего?

— Преступления.

«Они скоро начнут приглашать меня мыть им полы», — мысленно возмутилась Далила.

— Молодой человек, — резко спросила она, намеренно забывая имя Орлова, — вы отдаете себе отчет, куда пришли? Здесь не бюро услуг и не детективная фирма. Я психоаналитик. Работник души. В этой области вас что-нибудь беспокоит?

— О чем вы? — растерялся Орлов.

Она пояснила:

— О внутреннем дискомфорте. Что вас беспокоит?

— Я же сказал, преступление. Меня беспокоит убийство Делягина.

Далила вздохнула с большим облегчением:

— Так бы сразу и говорили. Значит, вам не дает покоя гибель Делягина. Как это вы ощущаете? Тревога? Потливость? Бессонница? Страх? — деловито спросила она.

Орлов потряс головой, как бы сбрасывая с себя ужас вопросов, и с гордостью возвестил: