Людмила Милевская: Мужской гарем

— Почему?

— Вот-вот родит!

— Откуда вы знаете? Вы же не врач!

— Да, не врач, — согласился мужчина и, смущенно крякнув, признался:

— Заглядывал я. Ну, туда. Она сама попросила. Короче, головка вроде уже показалась.

Далила охнула и заскулила:

— Ой, мамочка!

— Что «мамочка»! — рявкнул мужчина. — Приезжайте скорей и сами разбирайтесь с вашей подругой!

— Не смейте кричать!

— А что я, по-вашему, комплименты должен вам отпускать? Меня колотит! Трясет! Крышу сносит! Я не знаю, как быть! Я вообще ехал на свадьбу! В жизни не видел рожающих баб!

— Берите пример с хомяков, — назидательно предложила Далила.

Мужчина опешил:

— С каких хомяков?

— С обычных зверьков, с грызунов. Вы что, не знаете? — удивилась она и пояснила:

— Самец хомячок помогает рожать своей самке, а не паникует как вы.

— Я не хомячок! — гаркнул мужчина. — И самка рожает тут не моя! Если младенец умрет…

Далила его успокоила:

— Не надо нервничать. Просто не отходите от роженицы. Когда младенец выйдет наружу…

— С ума вы сошли? — ужаснулся мужчина. — Нет! Я не справлюсь один! И людей здесь поблизости нет! Мы застряли у парка, между Удельной и Озерками. Здесь пустынно. Разве машину какую остановить…

— Нет, не надо машину! — воскликнула Далила, выскакивая из-за стола. — Еду! Я здесь рядом совсем! А вы не рожайте! Держитесь! И не бросайте ее!

— Как я брошу? Она в моем «мерсе».

— Да-да, я все поняла, «Мерседес» у парка между Удельной и Озерками.

— Ближе к Удельной.

— Я вас найду. И «Скорую» тормошите! Тормошите еще и еще!

Забыв о племяннике, Далила вынеслась из кафе, прыгнула в «Форд» и помчалась назад, к Озеркам. По пути позвонила и в «Скорую», и в роддом. Ее успокоили, что все в курсе и принимаются срочные меры: в роддоме к встрече готовятся, «Скорая» будет на месте минут через десять.

Далила неслась как сумасшедшая. Когда она, полная ужаса, подлетела к подруге, все было уже позади. Обессиленная Галина, закрыв глаза, распласталась на заднем сиденье «Мерседеса», укутанная мужским плащом. У руля сидел перепуганный незнакомец в испачканной кровью белой рубашке. Дрожащими руками он прижимал к груди дорогой пиджак, из которого выглядывало сморщенное личико младенца.

— Как она? — спросила Далила, беспокоясь в основном за подругу. — Мамаша жива?

— Я ничего не знаю, — оцепенело пробормотал мужчина, — я пуповину перерезал перочинным ножом. Посмотрите, пожалуйста, на малыша, — взмолился он. — Ребенок хоть дышит?

— А вы сами, что, не смотрели? — удивилась Далила.

Мужчина поежился:

— Я боюсь. Малыш сначала кричал, когда я его переворачивал и хлопал по попе. Но теперь он молчит. Он не умер? Посмотрите, пожалуйста.

Раздался визг тормозов: из такси вылетел Женька. Следом послышался вой сирены.

— «Скорая» едет, сейчас врачи и посмотрят, — пролепетала Далила, со слезами устремляясь к племяннику. — Жека, я ничего не пойму! Она уже родила! Ребенок молчит! Я боюсь!

Евгений повел себя энергично. С криком «Прорвемся!» он бросился к Галке, нашел ее пульс, констатировал «мама жива» и вырвал младенца из рук коченеющего от страха мужчины.

— И ребенок жив, — сообщил он, вручая сверток Далиле. — Похоже, все обошлось. И врачи сейчас будут.

Действительно, вой сирены стремительно приближался.

Евгений стянул с себя плащ и накинул его на плечи мужчины со словами:

— Так нельзя. Ты, братишка, совсем продрог.

Тот ответил:

— Спасибо, но это нервное. Мне не холодно. Представляете, я резал пуповину перочинным ножом. А голый малыш, такой крохотный, лежал на грязном сиденье. Это чудовищно, — пожаловался он и спросил:

— Неужели они оба после этого выживут? Как вы думаете?

Наконец подъехала «Скорая». Евгений вздохнул с облегчением и, похлопав по плечу незнакомца, сказал:

— А куда они денутся? Человек — зверь живучий. Бабы раньше в поле рожали. Кто хоть родился?

Мужчина изумленно посмотрел на него и виновато признался:

— Даже не знаю. Не понял я. Не до этого было.

Налетели врачи, унесли в машину ребенка, оттеснили Евгения, погрузили на носилки Галину. Все произошло так быстро — Далила и опомниться не успела, как «Скорая», взвыв сиреной, тронулась с места.

— Погодите! — закричала Далила, уцепившись в ручку автомобиля. — А я?

— А кто вы? — строго спросил врач.

— Подруга.

— Не задерживайте нас, поезжайте за нами, но вряд ли сейчас вас пустят в больницу. Приемные часы после обеда.

— Меня пустят, — твердо сказала Далила, бросившись звонить Самохину, своему высокопоставленному клиенту.