Наталья Александрова - Утром деньги, вечером пуля

– Ой, и правда! – Грузчик виновато улыбнулся.

Я повесила трубку домофона, подошла к двери кладовки и сообщила капитанам:

– Ложная тревога!

После этого я вернулась в гостиную и решила от нечего делать почитать какую-нибудь книгу, как и Маргарита Львовна.

Правда, на полке возле рояля стояли только всевозможные музыкальные издания – толстенный том по истории музыки, книга «Пятьдесят оперных либретто», какие-то переплетенные партитуры и нотные сборники.

В другом углу комнаты стоял секретер с застекленными полками.

Я заглянула за стекло и увидела там несколько романов в ярких обложках. Отодвинув стекло, протянула руку за романом… и отдернула ее, как будто увидела змею.

На свободном месте полки, между двумя яркими томиками, лежала книжечка в темно-красном переплете, с вытисненным на обложке двуглавым орлом.

Паспорт!

Не веря своим глазам, я схватила этот паспорт, открыла его…

На меня смотрело приятное лицо молодой привлекательной женщины. И рядом с фотографией было напечатано ее имя – Елена Геннадьевна Щукина.

Я двумя пальцами взяла паспорт и медленно-медленно вышла из гостиной. Подойдя к двери кладовки, тихонько постучала в нее одним пальцем.

– Занято! – проговорил изнутри грубый Творогов. – Ну, чего тебе?

Я открыла дверь и опустила глаза. Смотреть в глаза Творогову с Бахчиняном я просто не могла после того, как я их подставила.

– Ну, что ты переживаешь, Вася-джан? – проговорил Бахчинян, по-своему поняв мое смущение. – Ну, подождем еще! Он, наверное, придет! Подумаешь, всего часик подождали…

– Полтора! – вредным голосом уточнил Творогов.

– Нет, он не придет! – упавшим голосом ответила я и протянула им злополучный паспорт.

– Ой, что это? – удивился Бахчинян.

– Паспорт… – протянула я едва слышно, – паспорт Щукиной…

– Что же это значит? – На лице Бахчиняна появилось недоумение, переходящее в растерянность.

– Это значит, что мы здесь совершенно зря торчим! – окрысился Творогов, который на этот раз моментально все понял. – Это значит, что мы здесь валяем дурака, пока особо опасный преступник разгуливает по улицам!

– Ребята, извините, я не знала… – бормотала я. – Выходит, он воспользовался другим паспортом… Надо подумать, может быть, еще не все потеряно…

– Каждый должен заниматься своим собственным делом! – отчеканил Творогов, выбираясь из кладовки и растирая поясницу. – Черт, все себе отсидел! И столько времени зря потеряли! А все потому, что мы опять поддались на уговоры этой безответственной личности!

При этом он взглянул на Бахчиняна, подразумевая, что именно он поддался на уговоры. А безответственная личность, разумеется, я.

– Ну, Никитич, у всех бывают проколы! – пытался успокоить его напарник.

– Ага, только у некоторых ничего нет, кроме сплошных проколов! – отмахнулся Творогов, опять-таки имея в виду меня.

И это абсолютная клевета, потому что во многих случаях я была права и смогла ему это доказать! Но разве можно переубедить мужчину, если он что-то вобьет себе в голову? И все-таки киллершу-то мы с дядей Васей им предоставили! Кстати, Бахчинян успел рассказать мне, что начальство попервости выслушало их доклад с недоверием, а потом, после соответствующих запросов и переговоров с вышестоящим начальством и разными серьезными организациями, в киллерше опознали печально знаменитую Марию Селиванову по кличке Мура, за которой гоняются уже полиции нескольких стран Европы. Убедившись, что так оно и есть, люди из серьезной конторы накинулись на это дело коршунами. Поэтому вполне вероятно, что премию двум капитанам все-таки дадут.

Но Творогову все мало. Нет бы поблагодарить меня сердечно за помощь в раскрытии тухлого убийства карманного воришки, так он становится в третью позицию и принимает оскорбленный вид!

Короче, через минуту Творогов покинул квартиру, Бахчинян устремился следом за ним, и с лестницы еще какое-то время доносились их голоса.

Я же немного задержалась, чтобы извиниться перед Маргаритой Львовной за наше вторжение и за поспешный уход моих друзей.

– А я так и думала, что у вас ничего не выйдет, – сказала она, выслушав мои сбивчивые объяснения, – потому что Вениамин Борисович – очень приличный человек, он не может быть преступником! Одно только непонятно – почему не пришел, ведь он же непременно обещал сегодня зайти…

– А как Лена с ним познакомилась? – спросила я, в общем-то, без всякой задней мысли.

– Леночке его телефон дала Оля, – охотно ответила Маргарита Львовна, – кажется, он родственник Олега… ну, ее жениха… Или бывшего жениха… я уж не помню…