Наталья Александрова - Утром деньги, вечером пуля

Бабушка меня очень любила и старалась, чтобы отсутствие родителей не повлияло на мой характер. Но что она могла сделать? У меня и в школе было мало подруг, я не любила шумные компании, грохочущие дискотеки, танцы до упаду. Прошло детство, и я сказала себе, что раз в нежном возрасте не было у меня мамы, то теперь я уж точно без нее проживу. И жила как умела.

Но вот теперь вдруг осознала, как не хватает мне матери. Мама утешила бы меня и поддержала в процессе развода. Мама научила бы меня, как укрепить мой брак, мама заметила бы, что у нас с мужем что-то не так раньше меня, и постаралась бы помочь. И наконец, мама, возможно, разглядела бы моего бывшего муженька заранее и отговорила бы меня выходить за него замуж. Правда, не знаю – смогла бы она меня отговорить или я поступила бы по-своему.

– Что приуныла? – участливо осведомилась Эльвира. – Ну-ка, я тебе пирожное лимонное закажу. У них эти пирожные очень вкусные. Ешь, не стесняйся, тебе можно.

– Так что там насчет вашего алиби? – спросила я, попробовав дивно вкусное лимонное пирожное.

– Да, так вот, – спохватилась Эльвира, – значит, поженились мы с Николаем молодыми. Была уж там настоящая любовь или просто по молодости гормоны играли, я и не помню. Детей у нас не случилось, была у меня беременность, очень тяжело все проходило, потом выкидыш случился, врачи что-то там говорили про антитела какие-то… В общем, сначала я в себя приходила, потом училась, а потом… потом встретила я одного человека. И такое у нас с ним получилось взаимное чувство, что я сама не своя сделалась. Он тоже женатый, детей двое маленьких. Встречались мы с ним раз в неделю, чаще никак нельзя было вырваться. Так я первое время только этим днем и жила. Вот в среду я – живой человек, а в остальные дни просто сплю, ничего не помню, ничего не замечаю: куда хожу, что ем, как одеваюсь… как автомат или кукла заводная. И у него то же самое было, я точно знаю.

Я во все глаза глядела на Эльвиру Эдуардовну. И ясно было, что не врет она, ничего не придумывает и не преувеличивает. Вот верила я этой женщине, сама не знаю отчего. Наверное, бывает такая любовь, когда себя забываешь…

Эльвира закурила легкую сигарету и продолжала:

– Говорили мы с ним о дальнейшей жизни. Но как детей маленьких отца лишать? У него жена не работала, специальности у нее никакой, младшая девочка все время болела. Потом стал он карьеру делать, тоже развод помешал бы. Ну и тянулись годы, я ничего не требовала, говорила же, жила как во сне.

– А муж ваш как к этому относился? – не утерпела я.

– Да как… – Эльвира пожала плечами, – к тому времени любви особой между нами не осталось, он и сам погулять любил, Николай-то. Я его ловила, конечно, на вранье не раз, только молчала – зачем скандалы лишние? Потом он в бизнес ударился, все хотел магазин собственный открыть, животных очень любил, а я из-за своей аллергии ни кошку, ни собаку дома держать не могла.

Прошло несколько лет, как моя любовная история тянулась. И тут вдруг умирает у меня тетка. Тут она и жила, неподалеку, на Пятой линии. Муж у нее давно умер, а был он человеком творческим, то ли скульптор, то ли архитектор, много вещей в доме старинных осталось – картины, иконы, мебель антикварная… И оставила тетка все это мне, вместе с квартирой. Ну, думаю, выходит, судьба так распорядилась, чтобы мне с Николаем разводиться.

Объявила ему о своем решении, он не очень и удивился. Ссориться ему со мной ни к чему было, потому что все ему я оставила, ушла в теткину квартиру. Да еще кое-какие вещи из этого наследства продала и дала ему денег на бизнес. Открыли мы с ним магазин этот на паях и мирно разъехались. А любимому своему я никаких условий ставить не стала, пусть, думаю, будет как будет. Только он сам разговор завел, чтобы нам вместе жить. Не могу, говорит, от тебя уходить, каждый раз как нож острый в сердце втыкают.

Дети у него к тому времени подросли, денег он стал зарабатывать прилично, мог семье хорошее содержание положить, так что мы решили воссоединиться.

Официантка принесла счет. Эльвира решительно отмахнулась от моих попыток заплатить за себя и вложила в кожаную папочку крупную купюру.

– Не дури, откуда у тебя на ресторан деньги? Ты слушай, а то обеденный перерыв у меня кончается. Значит, пришел ко мне любимый и остался, как мы думали, навсегда. Первое время – такое счастье! Не надо прятаться, не надо на часы смотреть, не надо никаких причин придумывать, почему задержался так надолго. Кстати, жена его довольно легко отпустила, сказала, что давно догадывалась о его двойной жизни, только подозрениями ни себя, ни его унижать не хотела.