Татьяна Луганцева - Сачок для ночной бабочки

– Это судьба! – обреченно ответила Яна.

– Знакомьтесь, Яна, моя дочь Николетта, – продолжала суетиться домоправительница.

Яна увидела молодую и очень красивую женщину с большими, немного печальными задумчивыми глазами, с пышной грудью и тонкой талией. Она выглядела моложе своих тридцати лет и совсем не выглядела человеком, которому требуется врачебная помощь.

– Супружеская пара из Милана – Каролина и Люка Монторелли, – представила Барбара людей старше среднего возраста, сидящих за отдельным столиком.

– Здравствуйте, – на ломаном русском произнес мужчина, приподнимаясь на стуле и отвешивая Яне легкий поклон.

Его жена Каролина не удостоила Яну даже взглядом. Выражение лица у нее было высокомерное и надменное, а маленькую головку украшала маленькая шляпка-таблетка.

– Этих двух молодых людей вы привели в дом сами. – Домоправительница махнула рукой в сторону сидящих за столиком и уплетающих омлет Веру и Никиту. – Остался непредставленным муж Ады Прохор, – добавила Барбара, указав на молодого человека с пышными кудрявыми волосами и острым носом.

Яна загляделась на него. На вид Прохору можно было дать лет двадцать. А если Аде Валерьевне давно перевалило за… в общем, «сорок пять – баба ягодка опять», то возникал справедливый вопрос.

– Простите, Прохор кем приходится Аде Валерьевне? – Яна подумала, что она не так поняла не слишком хороший английский Барбары.

– Это мой муж! – опередила домоправительницу Ада, буравя Яну глазами. Мол, вот так-то. Утри нос и слюни!

Яна не смогла скрыть, что действительно поражена. Тут к ней подошел Иван и, легонько коснувшись ее руки, пригласил за свой столик.

– Присаживайся к нам. Заодно я сам представлю своего спутника.

Яна обратила внимание на грузного мужчину с бородкой и длинными волосами, собранными в хвостик. Он ей чем-то напомнил священника, причем почему-то православного.

– Константин Классель, наполовину твой земляк, наполовину француз, мой друг и такой же фанатичный археолог, – представил его Яне Иван.

– Яна Цветкова, владею частной стоматологической клиникой, – сказала она, присаживаясь к ним за стол.

– Вы бизнесменша? – протянула писклявым голосом Николетта, сидевшая за тем же столом.

– Я врач-стоматолог по образованию, – ответила Яна.

– Что тебе принести? – спросил Иван.

– Вы уже на «ты»? – удивилась Николетта, и на ее бледных щеках выступили красные пятна.

– Мы с Яной познакомились вчера и мило проговорили всю ночь, – ответил Иван.

Николетта закусила губу.

«Что он делает? Она же с ума сойдет от ревности!» – подумала Яна и столкнулась взглядом со светлыми и холодными глазами девушки. В глубине сознания промелькнула мысль, что она нажила себе смертельного врага. Вернее, соперницу. Причем абсолютно того не желая.

– Я сама себя обслужу, – ответила она Ивану, чтобы не усугублять обстановку.

– Вы замужем, Яна? – спросила у нее Николетта.

– Да. То есть нет, я в разводе. Простите, отвечаю по привычке, – усмехнулась Яна.

Иван принес чашку итальянского кофе и круассан с нежным ванильным кремом.

– А сколько вам лет? – продолжала допытываться Николетта, не замечая вокруг больше никого и ничего.

Яна поперхнулась кофе.

– Николетта, ты не находишь такой вопрос к женщине неуместным в мужской компании? – спросил ее Иван, закатывая глаза.

И тут Яна поняла его внутреннюю раздраженность по отношению к приемной дочери Барбары. Видимо, она его просто достала, поэтому он уже и не мог сдерживаться, поддевал ее.

– Почему? Яне есть что скрывать? Я вот спокойно говорю, что мне тридцать лет, – ответила Николетта, не сделав за завтраком даже глотка кофе и не откусив ни кусочка.

«Еще бы ты скрывала, когда он оплачивал тебе лечение, операцию и наверняка подписывал разные документы, видел историю болезни, поэтому просто знает, сколько тебе лет», – подумала Яна и криво улыбнулась.

– Успокойтесь, Николетта, мне немного больше, чем вам, и у меня весьма туманное прошлое и еще более туманное будущее, так что я совсем не подходящая партия стоящему мужчине, – сказала она ей.

Иван улыбнулся. Яна с удивлением осознала, что тот понимает все то, на что и она обращает внимание. То есть выходило, что с этим несносным археологом они мыслят одними категориями.

Готовили в ее доме, оказывается, очень даже неплохо. Хоть у Яны еще и стояли три вчерашние пиццы поперек горла, она не без удовольствия съела круассан и выпила кофе, который в принципе могла пить в неограниченных количествах.