Наталья Александрова - Клиент Пуаро

Перришон отвернулся от Лолы и пошел прочь с презрительным видом, сопровождаемый верным Пу И.

– Ты не находишь, что у него развивается мания величия? – спросил Леня. – Что скажет на это профессор?

Лола только вздохнула, она уже сто раз пожалела, что отнесла попугая на студию.

Тем не менее утром Лола поднялась по будильнику, намереваясь снова отправиться на съемки. Несмотря ни на что, она чувствовала свою причастность к заветному киноискусству. Стоя перед зеркалом, она горько улыбнулась своему отражению: не для кого было наводить красоту, не ее ждали на студии с нетерпением, не ей бы звонили в случае непредвиденного опоздания незаменимого артиста. То есть звонили бы, конечно, ей, но интересовались бы исключительно самочувствием Перришона.

Усилием воли Лола подавила в себе ростки зависти, расцветшие за ночь махровым цветом, привела себя в порядок и с тяжелым сердцем отправилась на студию, заставив себя проглотить только чашку чая – даже кофе не хотелось.

После ее ухода Маркиз покачал головой, потом вздохнул с облегчением, потому что в квартире наступила наконец благословенная тишина. Кот держался индифферентно, Пу И же настолько устал восхищаться попугаем, что крепко спал сейчас на Лолиной кровати и вставать не собирался.

Леня приготовил себе обильный завтрак: омлет из трех яиц с ветчиной, сыром и помидорами, посыпал его сверху ароматной смесью сухих трав и оставил томиться на маленьком огне под крышкой. Готовить он не очень любил, но для себя и расстараться не грех.

Пока Маркиз брился, омлет дошел до нужной кондиции. Коту Леня предложил слегка подогретую порцию кошачьих консервов с зеленой фасолью. Ветеринар очень советовал добавлять ее в пищу весной: она способствует улучшению кошачьего пищеварения, и шерсть густеет и блестит.

Леня Маркиз очень трепетно относился к здоровью своего любимого кота Аскольда.

Лола подъехала на машине к знакомому зданию на улице Чапыгина и вошла в вестибюль. Охранник в деревянном вольере выглядел сегодня каким-то пришибленным, и когда Лола представилась и сослалась на Аглаю Михайловну, вздрогнул, поморщился, как от застарелой зубной боли, а потом долго звонил куда-то по телефону. Лола уже начала терять терпение и хотела отчитать охранника как следует, но отчего-то решила повременить. Ей не слишком понравился его взгляд. Лола все же была сложной творческой личностью и тонко реагировала на человеческое настроение.

Она почувствовала царящую на студии нервную и гнетущую обстановку и сама настолько прониклась ею, что даже ноги у нее чуть не подкосились.

Поэтому Лола изменила своему правилу в целях поддержания формы как можно больше ходить пешком и потащилась к лифту.

Возле лифта стоял какой-то невзрачный, блеклый и сутулый мужчина. Едва Лола подошла, двери лифта плавно распахнулись, и, пропустив мужчину, Лола вошла внутрь.

– Вам какой? – таким же тусклым, как он сам, голосом осведомился Лолин попутчик, не поворачиваясь к ней лицом.

Лола сказала, что третий этаж, мужчина нажал кнопку, и двери послушно захлопнулись.

Как только лифт тронулся, Перришон необыкновенно заволновался, всплеснул крыльями и хрипло заорал:

– Р-рома! Р-ромочка! Р-рома кр-ролик, Р-рома кр-роличек! Р-рома, Р-ромочка, Р-ромашечка!

Невзрачный мужчина вздрогнул, резко повернулся к Лоле лицом и изумленно уставился на попугая.

– Перришон, – одернула Лола своего пернатого артиста, – веди себя прилично! Видишь, ты напугал человека!

– Ничего, – отозвался мужчина каким-то странным голосом. – Какая у вас интересная птичка!

– Спр-раведливость – мое р-ремесло! – трагическим тоном проговорил попугай.

– Прекрати, Перришон! – Лола рассмеялась. – Что за высокопарные обороты! Кажется, это из какой-то советской пьесы? Но ведь ты играешь совсем в другом фильме, и вообще, ты все-таки сейчас не перед камерой, прибереги свое красноречие для съемочной площадки!

– Ну до чего же у вас интересная птичка! – повторил мужчина все тем же странным, задумчивым голосом. – Просто чудо! Это что же он – все, что услышит, все повторяет?

Его лицо как-то непередаваемо изменилось, на нем появилось выражение недоумения и тревоги.

– Ну не так чтобы все, – Лола покосилась на Перришона, – только самое интересное…

– Ну надо же… первый раз вижу такого талантливого попугая!

С тихим звоном лифт остановился, двери разъехались.

Лола пошла по коридору в сторону офиса Аглаи, но вдруг почувствовала спиной чей-то взгляд.