Наталья Александрова - Неправда о любви

Погибшая горничная была сиротой, воспитанницей детдома, никаких родственников у нее не нашлось.

И вот Людмила Николаевна читала эту информацию – и факты ложились друг к другу, как костяшки домино.

В один и тот же день погибла молодая женщина, сирота – а в клинике пластической хирургии появилась другая молодая женщина, о прошлой которой никому ничего не известно, как будто этого прошлого у нее просто не было.

Простое ли это совпадение?

Людмила Николаевна не верила. Весь ее опыт работы в правоохранительной системе говорил, что таких совпадений не бывает.

Она приехала к бывшему мужу и сказала, что тот живет под одной крышей с уголовницей. Мало того – с женщиной, за которой, возможно, охотятся криминальные структуры. Так что ему рядом с ней тоже угрожает серьезная опасность. Фигурально говоря, если в нее попадет снаряд – его разорвет осколками.

И доктор Светлов по-настоящему испугался.

Он знал, что Людмила ему не врет и не ошибается: в таких вопросах, как уголовные преступления и криминальный мир, она была профессионалом и говорила только то, что знала наверняка.

Кроме того, это совпадало и с его собственными подозрениями.

И тогда он решил расстаться с Аллой. Расстаться по-тихому, без скандала, не давая ей понять, что он что-то узнал о ее криминальном прошлом. Он боялся, что Алла поведет себе непредсказуемо. Лежа ночью без сна, доктор набрался смелости и сказал сам себе, что давно уже не любит свою молодую жену. Да и было ли это любовью? Нет, конечно, страсть, болезнь, горячка… Теперь он хотел одного: покоя.

Доктор Светлов выбрал момент, когда они с молодой женой сидели за столом после ужина, откашлялся и сказал как можно спокойнее:

– Алла, я долго думал и понял, что нам нужно расстаться.

Она подняла на него глаза и проговорила удивительно спокойным голосом:

– Вот как? Я этого давно ждала. Ты нашел другую женщину?

– Ну… нет… – Светлов растерялся от ее спокойного голоса, от спокойного взгляда серых глаз: он ждал крика, слез и теперь был словно разочарован.

С другой стороны, после того, что рассказала ему про Аллу первая жена, он боялся ее и мог ожидать от нее любой, самой непредсказуемой реакции.

– Нет… – повторил он. – Просто… ты понимаешь, дорогая, между нами слишком большая разница…

– Да? – Алла криво усмехнулась. – Ну как же, ведь ты – светило, медицинский гений, а я – простая девушка без больших запросов… ты меня, можно сказать, на помойке подобрал…

– Да я совсем не о том! – вспыхнул Светлов. – Я имею в виду разницу в возрасте! Я попросту стар для тебя…

– Сначала это тебя не беспокоило! Кажется, на первых порах разница в нашем возрасте тебя только заводила…

– Это было наваждение… Я был словно одурманен, ни о чем не мог думать! Я был как во сне… в прекрасном сне, не спорю, но не может же сон продолжаться всю жизнь, надо же наконец проснуться и жить настоящей, реальной жизнью…

– Понятно! – Алла горько усмехнулась. – В общем, прошла любовь, завяли помидоры, сандали жмут, и нам не по пути…

– Ты всегда умудряешься все опошлить… – Он пытался за грубостью спрятать свою неуверенность, свой страх – и разочарование. В глубине души он был разочарован тем, как легко жена приняла его слова.

Он не представлял, чего ей стоила эта легкость, это показное спокойствие. Алла старалась не проявить охватившего ее отчаяния, не выдать себя голосом, жестом, выражением лица – и она встала из-за стола, чтобы не длить мучение:

– Что ж, будем подавать на развод?

И только когда доктор Светлов уехал в клинику, Алла бросилась ничком на незастеленную кровать и горько, безнадежно зарыдала.

Ее сердце было разбито, жизнь летела под откос.

Она прорыдала чуть не час, но потом встала, умылась и заново наложила макияж, чтобы скрыть следы слез. Это получилось плохо – нос распух, глаза покраснели, и, чтобы замаскировать постыдные проявления слабости, ей пришлось минут сорок работать над своей внешностью.

Пристально глядя в зеркало, Алла думала: как же так получилось, что она, битая жизнью детдомовская девчонка, всегда умевшая постоять за себя, ни в грош не ценившая ни свою, ни чужую жизнь, ревела белугой из-за немолодого некрасивого мужика?

Неужели на нее так повлияла пластическая операция, и вместе с новой внешностью она приобрела новую душу, стала слабой и слезливой?

Неужели, изменив внешность, она действительно стала новым человеком – Блоха превратилась в Аллу Светлову, мужнюю жену и домохозяйку?