Наталья Александрова - Полюблю до гроба

– А что убрать не успела, так вы сами виноваты, никогда не говорите, когда придете, – бубнила Нинка, – вот хозяин приходит-уходит в одно время…

– Хватит пустых разговоров! – вспыхнула Наталья, ей было неприятно обсуждать собственного мужа с прислугой. – Лучше займитесь делом!

Наталья прошла в другую ванную комнату, там, к счастью, душевая кабинка была в порядке. Она разделась, побросав одежду на пол, и встала под горячий душ.

Обжигающие струи с силой хлестали ее тело, но Наталью била крупная дрожь.

До нее постепенно доходил весь ужас происшедшего.

Если бы она не услышала странный звук, если бы не подняла голову, если бы не успела каким-то чудом отскочить в сторону, если бы над ней не оказался бетонный козырек подъезда – огромное стекло рассекло бы ее, как лезвие гильотины, она умерла бы в долю секунды, даже не осознав, что с ней произошло!

А до того… грузовик, который на полном ходу летел прямо на нее…

Не много ли для одного дня и для одного человека?

Такое не может быть простой случайностью!

А если прибавить сюда черный внедорожник, который ехал за ней от самого дома, – всякие сомнения отпадают, и за событиями сегодняшнего дня прослеживается чья-то злая воля…

Наконец она согрелась, насухо растерлась махровым полотенцем. Увидев на полотенце кровь, вспомнила про порез, заклеила его пластырем и вышла из ванной.

Горничная двигала мебель не то в гостиной, не то в кабинете мужа, в этой огромной квартире никогда не узнаешь точное местонахождение нужного человека. Впрочем, Наталье совершенно не хотелось общаться с прислугой.

На душе было гадостно и темно.

На глаза попался мобильный телефон, и она схватила его, как утопающий хватается за спасательный круг.

Ей хотелось услышать голос мужа, почувствовать его поддержку, его близость.

Однако, набрав его номер, она услышала холодный механический голос оператора:

«Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия».

Это было последней каплей, переполнившей ее душу, страдания требовали выхода, и Наталья заплакала – горько, беззвучно и безутешно, как ребенок.

От слез ей стало легче.

– Наталья Викторовна, вам что-нибудь принести? – Нина возникла в дверях.

– Да, пожалуй… – сказала Наталья тихим сдавленным голосом, – принесите чаю, покрепче и с сахаром. Наверное, я простудилась, что-то знобит…

Снова она одернула себя – вовсе незачем объяснять горничной, отчего ей хочется чаю, просто сказать – и все…

Она напилась горячего чая, накрылась пледом и стала ждать мужа, лежа на диване в гостиной, выключив звук у телевизора и стараясь не думать о страшных сегодняшних происшествиях. Стараясь вообще ни о чем не думать.

Легко сказать – не думать! Мысли так и лезли в ее голову, одна другой страшнее.

Наконец, когда она решила, что ее мучения никогда не кончатся, из прихожей донесся звонок, скрип двери и смех Нины, муж всегда шутил с ней при встрече.

Наталья вскочила, бросилась к двери. В последний момент она едва удержалась, чтобы не выскочить в прихожую. Вот Нина унеслась греть ужин, вот портфель шлепнулся на пол, вот звякнули ключи от машины, положенные на стеклянный столик…

Муж стоял на пороге гостиной – такой близкий, такой родной, такой нужный!

– Антон! – Она подбежала к нему и потянулась обнять.

– Ну-ну, малышка, – проговорил он рассеянно, касаясь ее шеи колючей щекой, – что за нежности перед ужином, голодного мужчину поцелуями не кормят…

Наталья знала, что он так шутит, но невольно отстранилась. А он, кажется, и не заметил.

Он был какой-то напряженный, молчаливый, но Наталья все же не выдержала и начала:

– Солнышко, я хотела тебе рассказать… у меня сегодня был ужасный день!

– У тебя? – Антон поднял на нее глаза, и Наталья невольно отшатнулась – настолько этот взгляд был незнакомым, холодным и неприязненным. – Это у тебя был ужасный день?

Она хотела рассказать ему про грузовик и про стекло, про то, что сегодня ей два раза едва удалось избежать смерти, и еще про странного белесого мужчину из черной машины, но муж смотрел как чужой, незнакомый человек, и язык у Натальи прилип к гортани.

Он почувствовал что-то в ее молчании, отвел глаза, а когда посмотрел на нее снова, это был прежний Антон, ее муж, с которым они прожили без малого три года.

– Прости, малышка, – он был искренне огорчен, – у меня сейчас трудный период, я не могу уделять тебе много времени. Так что там у тебя случилось, говори!