Татьяна Луганцева - Шашлык из волнистого попугайчика

– Ну что, Кирочка, ты дала нашей гостье полотенца? – мягко спросил брат у сестры.

Та снова протянула Камилле полотенца. Мила уже боялась брать их у нее, но на этот раз передача полотенец произошла без эксцессов.

– Молодец, Кира. Иди к себе, – сказал Владимир, и девушка подчинилась.

Миле стало стыдно оттого, что она, медик, не испытывает жалости к этой убогой Кире, а даже, наоборот, чувствует брезгливость.

– Она не напугала вас? – поинтересовался Владимир.

– Нет… Говорила какую-то ерунду.

– Я предупреждал вас, что на Кирину речь обращать внимания не следует, – мягко, но настойчиво сказал Владимир.

– Я так понимаю, Кира с рождения такая?

– Совершенно верно.

– И знает русский язык?

– У нас в семье все знают и итальянский язык, и русский. А Кира, как ни странно, предпочитает говорить по-русски… Она же не выходит на улицу, живет в доме, общается только со мной и поэтому выбрала этот язык.

– Вы даете ей какие-то лекарства? У нее такие зубы… Это может быть только от лекарств, – заметила Мила.

– Конечно, вы же медик! Кира с детства на медикаментозной терапии, без этого припадки следуют один за другим. К сожалению, психотропные лекарства обладают многими побочными эффектами. Разрушение зубов – малая толика того. А к стоматологу Киру я отвести не могу, хотя и пытался неоднократно. Она их панически боится, предлагали лечение бормашиной под наркозом, но на это не иду я.

– Почему? – удивилась Камилла.

– Мне стоило больших трудов привести ее мозг в какой-либо порядок. А любое воздействие извне сведет все мои труды на нет. Как известно, наркоз оказывает токсическое влияние на мозг, и если на нормальном человеке это может и не сказаться, то для Киры такое воздействие будет губительным.

– Вы сами занимаетесь ее лечением, но… Вашей сестре нужен врач, а не вы… то есть профессиональная помощь, – сказала Мила, которую абсолютно не трогали проблемы этой семейки.

– А я врач, – рассмеялся Владимир, – я психотерапевт, кому, как не мне, заниматься вопросами моей несчастной сестры? Я просто не указал род моей деятельности в анкете.

– Тогда у меня вопросов больше нет, – улыбнулась Мила.

– Спокойной ночи. – Владимир поцеловал ей руку и чинно удалился.

Мила конечно же задвинула за ним засов, ей не хотелось непрошеных гостей ночью, тем более психически больных. Она приняла душ и легла на удобную односпальную кровать с мягким матрацем. Ее не покидало ощущение какой-то тревоги, но усталость и перелет сделали свое дело. Мучила Милу одна только мысль: она не смогла дозвониться домой и сообщить маме, что с ней все в порядке.

«Ничего, завтра пойдем с Владимиром гулять, и я позвоню ей откуда-нибудь», – решила Мила, укрываясь одеялом и погружаясь в сон. Но и на следующий день Алевтина Юрьевна не дождалась вестей от дочери.

Марко выглядел как всегда безукоризненно. Он был в рубашке поло с короткими рукавами и светлых льняных брюках, от него пахло дорогим парфюмом. Он весело посмотрел на Надежду, уткнувшуюся в дорожную карту и с интересом изучавшую ее.

– Как настроение?

– Хорошее, только…

– Что?

– Не привыкла я к таким габаритам. Как-то странно себя чувствуешь в таком громадном доме. Я даже растеряла весь свой темперамент, – пожаловалась Надежда.

– Вот в это верится с трудом… – покосился на нее Марко, – а я не понимаю, как можно жить в малогабаритных квартирах, я всегда жил в просторных домах.

– Не понимаешь, – передразнила его Надежда, – а у многих есть выбор? Все рождаются в семьях миллионеров?

– А чем занимаешься ты?

– Да что я? – махнула рукой Надежда. – Давай я лучше расскажу о Миле.

– О Миле я уже знаю кое-что… Расскажи о себе. Как говорят, скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты…

– О, это не про нас! Мы абсолютно разные. Мила – спокойная, не импульсивная, не делает необдуманных поступков. Я – совсем другое дело! Все время во что-нибудь влипаю, сначала делаю, потом думаю…

– Ты замужем? – спросил Марко.

– Да фактически уже нет….

– У тебя же маленькая дочка… Как же так получилось?

– А все по моей глупости, вернее, жалости. Мой муж в принципе неплохой человек… Неглупый, добрый, но пьющий… Я-то думала, выйду замуж, буду за ним ухаживать, любить, все и наладится. Он бросит пить, то есть одумается. В общем, совершила большую ошибку, характерную для многих женщин. В итоге сил больше нет терпеть это свинство, и не хочу, чтобы это видела моя дочь. Вот так вот…