Татьяна Луганцева - Прерванный полет Карлсона

Когда она все же оказалась в кабине вертолета, ни одной светлой мысли о том, чтобы пристегнуться и уж тем более проверить, закрыта ли за ней дверца, в голову так и не пришло. К ней повернулся Леонид Юрьевич, собственноручно пристегнул ее и проверил дверь.

Она смотрела не него круглыми, испуганными глазами и сходила с ума от шума. Леонид взял висящие в кабине наушники и очень аккуратно надел на ее аккуратную, встревоженную головку. Он сделал это так тактично и нежно, словно это не огромные, черные, жутковатые наушники, а корона королевы красоты.

И сразу воспаленные уши, то есть слух Лолы, из невыносимого шума погрузились в спасительную тишину. Лола таращила на Леонида глаза, силясь сказать, что передумала лететь, что не может, переоценила свои скудные возможности, что хрен с ним, с Олегом, в конце концов! Не так уж она его и любит! Но ее не слушались ни язык, ни прочая мимическая мускулатура лица.

И тут приятный, мужественный голос зазвучал в наушниках:

– Вы слышите меня, Лолита?

– Господи, кто это? – отреагировала она, дернувшись.

– Это всего лишь я, Леонид Юрьевич. Мы будем общаться через наушники на протяжении всего пути, – сообщил он, показывая на микрофон у себя под подбородком.

Лола посмотрела на него и коснулась щетинистой щеки губами.

– Я поняла.

Леонид вздрогнул и, как показалось Лоле, даже смутился.

– Что вы делаете? – пробормотал он.

– Говорю в наушники, – ответила Лолита.

Леонид протянул к ее лицу руку. Она подумала, что он хочет потрогать ее губы, и сжалась.

Леонид вытащил у нее из-под подбородка какую-то черную штучку на проволоке.

– Это микрофон! – Похоже, что он начал относиться с ней как к слабоумной. – Говорить нужно в него, а я все-все буду слышать. Точно такой же у меня, понятно? Необязательно приближаться ко мне…

– Да? Ой, я испачкала его губной помадой! – воскликнула Лолита, покосившись на микрофон.

– Ничего страшного. Можете пачкать сколько угодно. Но если оторвете его совсем от губ, то есть вынете изо рта, разговаривать будет удобнее, честное слово.

Лола кивнула и слегка отогнула от себя микрофон, создав явный шум, но Леонид и это вытерпел.

– Ну что, второй пилот, взлетаем? – покосился на нее Леонид.

– Не издевайтесь. Можно так вот ровно, без экстрима?

– Я постараюсь. Желание клиента – закон.

По еле уловимому движению Лола поняла: что-то уже происходит. Она посмотрела в окно. Вертолет набирал высоту, стремительно и очень плавно. Замечательно плавно и замечательно ровно, как она заказывала.

– Как вы хотели, – прокомментировал Леонид, словно прочитав ее мысли.

Лола во все глаза смотрела на простирающиеся под ними ниточки дорог с одинокими машинами, высотные дома, похожие на спичечные коробки, и дрожала от страха.

– Что вы, Лолита, преодолеваете в себе? – поинтересовался Леонид.

– Ужас полета. Кошмар высоты. И черт знает сколько еще страхов!

– Понятно, – серьезно ответил он. – Думаю, вы очень любите своего мужа, если решились на такое испытание.

– Это проверка на прочность и на серьезность наших отношений. Я обещала маме, что это будет мой последний, крепкий брак. Олег заслуживает именно такого отношения, – ответила Лола. – Ну и потом, с ним явно что-то приключилось. Я же вам рассказывала. И он никогда так не поступал, всегда был на связи. Боже мой, летим! Жуть! Мы просто так висим в воздухе?! И все держится на пропеллере? – в панике тараторила она.

– Мы не висим, мы летим.

– А ниже нельзя? Так, чтобы вот как можно ниже…

– Лолита…

– Можно Лола.

– Лола, нельзя. Есть определенные правила. Вам плохо? Совсем нехорошо? Почему вы закрыли глаза?

– Вы не обращайте внимания. Два часа? Господи, два часа!

– А так ночь на поезде. – Леонид с улыбкой посмотрел на нее.

– А вы можете смотреть на дорогу? – спросила Лолита, понимая, что ей реально не хватает воздуха.

– На какую? Мы здесь одни, ни с кем не столкнемся, – улыбнулся он.

– Очень приятно. Спасибо, что напомнили, что мы находимся в воздухе… метров двести, не меньше.

– Вы расслабьтесь, – посоветовал он.

– Леонид Юрьевич, – начала Лола, начиная заводиться.

– Можно просто Леонид. Или Леня.

– Леня, я вас очень прошу: смотрите не на меня, а все-таки в том направлении, куда мы летим.

– Как скажете, желание клиента – закон. – Леня отвернулся.

– Вы не обижайтесь, товарищ пилот. Мне просто так спокойнее. Я очень нервничаю. Все-таки спокойнее, когда человек, от которого все зависит, смотрит в ту сторону, куда движется, – пояснила Лола.