Дарья Калинина - Любовь до хрустального гроба

Все молча с ним согласились. Вместе со Скунсом отправились трое охранников. Обратно они вернулись быстро, лица их были мрачней мрачного.

– Убита, – кивнул Скунс в ответ на вопросительные взгляды остальных работников. – Кто-то ударил ее в грудь ножом.

– Наверное, изнасиловали девчонку, – услышала Анжелика шепоток в группе танцовщиц у себя на спиной.

– Вот идиотка! Кто ходит на пляж ночью и в одиночку?!

Из всех танцовщиц заплакала одна Настя. Китаянки стояли с влажными глазами, но держались. Русским же девчонкам было все нипочем.

– Теперь нам дадут наши деньги? – требовательно дернула Скунса за рукав Маруся. – Мы ждем наш гонорар за выступление!

Видимо, тот был в таком шоке, что даже не подумал отчитать Марусю за наглость. Вместо этого полез в карман и сунул ей деньги. Обрадованные девушки получили от Маруси то, что причиталось каждой из них. Немного, как успела заметить Анжелика. Сама она получила вознаграждение более чем скромное. Работай она в этом бизнесе ради денег, неизбежно бы разочаровалась в нем.

Но сейчас Анжелика отнюдь не чувствовала себя разочарованной. Тем более что она была уверена: Рани не насиловали и не грабили. Вся ее дорогая одежда была в полном порядке, а тело лежало в красивой позе. Убийца не зверствовал над девушкой. Он оглушил ее, ударил в грудь ножом и, убедившись, что жертва мертва, скрылся с места преступления.

«Он ничем не рисковал. На пляже в это время никого нет. А если бы кто-то и был, то в такой темноте лица преступника и его примет все равно разобрать бы не удалось».

Но почему Рани отправилась ночью на пляж одна? Только ли потому, что обиделась на Марусю? Лично Анжелике казалось, что повод был слишком несущественный для серьезной размолвки. Русские девчонки и прежде подтрунивали над Рани, но та переносила их издевки с присущей ей холодной отстраненностью и высокомерием.

Получившие свои деньги танцовщицы хотели расходиться, но их не выпустили из клуба.

– Скунс велел всем оставаться тут.

– По какому праву? – хотела возмутиться Маруся, но была быстро осаждена.

– Произошло убийство. Без полиции не обойтись.

– Но Рани убили на берегу! Не в клубе! – пыталась втолковать Маруся охраннику. – При чем тут мы? Мы тут совершенно ни при чем! Никто из нас понятия не имеет, кто убийца.

– Идите к управляющему. Без его приказа не выпустим.

Скунс, уже слегка пришедший в себя, держался твердо. Он сидел возле бара, рядом с ним стояла бутылка виски. И Скунс снимал стресс с помощью спиртного. Серо-зеленая окраска его физиономии уже вновь сменилась на кирпично-красную.

– Полиции нужны свидетели произошедшего, – заявил он в ответ не требование Маруси отпустить их всех домой.

– Но мы ничего не видели!

– Полиция захочет узнать, почему Рани оказалась ночью на берегу.

– А мы откуда можем знать?!

– Вы с ней дружили.

– И не думали даже! – сердились Маруся и остальные, смекнувшие, что расследование может затянуться надолго, а это значит, выспаться после тяжелой ночи им не удастся. – Гордячка и надутая гусыня! Кому она нужна, чтобы с ней водиться?

– Вы все проводили с Рани времени больше других. Идите и подумайте, кто мог желать ей смерти.

И видя, что девушки не собираются сдаваться, Скунс повысил голос.

– Все, я сказал! – заорал он на танцовщиц. – Как сказал, так и будет! А если посмеете ослушаться, на работу в «Пальмах» больше не рассчитывайте.

Возмущенные девушки оставили начальника наедине с его утешительной бутылкой. Они вернулись в гримерку, и Маруся решительно подошла к столику, который занимала Шивачка.

– Что ты собираешься делать?

– Скунс велел нам выяснить, какого черта происходило сегодня с Рани!

И Маруся дернула на себя хлипкий ящик. Тут же ей под ноги спланировал какой-то лист бумаги. Маруся глянула на него и фыркнула:

– Ничего тут нет!

Она уже приготовилась скомкать листок, но Анжелика не дала ей этого сделать.

– Погоди, – произнесла она, бережно расправляя лист бумаги. – Возможно, это важно.

Листок лежал в ящике поверх многочисленных тюбиков с гримом, тушью и помадой, и Анжелике показалось, что, в отличие от всех других предметов, он пролежал в ящике совсем недолго. Поваляйся он там хотя бы пару деньков, на нем бы обязательно остались пятна от декоративной косметики, которой Рани щедро покрывала лицо перед выступлением.

– А листок белоснежный. Он явно очутился в ящике только сегодня вечером.

– Ну, видела, как Шивачка его туда сунула, – пожала плечами одна из танцовщиц. – И что с того?