Дарья Калинина - Любовь до хрустального гроба

Поэтому сама Анжелика всегда набирала четыре нуля и теперь с удовольствием убедилась, что неизвестный владелец точно такого же, как у нее, чемодана тоже выбрал именно эту комбинацию. Замки на чемодане щелкнули, и крышка открылась.

Одного взгляда Анжелике хватило, чтобы понять: владелец чемодана женщина, и женщина молодая. Впрочем, Анжелика иного и не ожидала. Ее чемодан был нежно-розового цвета, какой ни один здравомыслящий мужчина, если только он не гей, для себя не выберет.

К тому же, как быстро поняла Анжелика, покопавшись в чужих вещах, незнакомая ей владелица чемодана была молода. Лазурное в оборочках с жемчужинками платье пожилая женщина, может быть, и наденет, но чтобы у нее вся обувь, включая домашние тапочки, была на высоком каблуке, такого Анжелике еще встречать не приходилось. У пожилой женщины при себе обязательно должна быть пара удобной спортивной или замшевой обуви без шпильки, чтобы дать ногам возможность хоть иногда отдохнуть.

– Так, так, – произнесла Анжелика. – Интересно, а что тут есть еще?

Немного порывшись, Анжелика убедилась, что ее любопытство принесло богатые плоды. В чемодане, помимо вороха дорогой одежды от известных производителей, имелся ноутбук с обкусанным яблочком, который Анжелика, не раздумывая, вытащила и сунула в тумбочку. Когда чемодан теряет хозяина, пусть даже временно, то с его содержимым может произойти масса неприятностей.

– Пока полиция или кто там будет искать настоящую владелицу, пусть все ценное полежит у меня.

Анжелика совершенно не доверяла никому из тех, в чьи руки может попасть розовый чемоданчик. Пусть даже работники отеля и не осмелятся взять чужое, но ведь есть еще грузчики, сотрудники аэропорта. Очень много людей, каждый из которых будет иметь возможность свалить потом кражу на другого.

– Концов никогда не найдут.

Также в чемодане лежала коробочка с украшениями, судя по всему, золотыми. Их Анжелика тоже присоединила к ноутбуку. Ну, и косметичку из кожи какой-то рептилии она тоже решила не оставлять. Дорожный несессер был сделан из полированной кости слона и украшен вставками из панциря черепахи. Шипчики, ножнички, кусачки и десяток каких-то предметов сказали Анжелике, что владелица близнеца ее чемоданчика весьма обеспеченная и даже богатая особа.

Да по-иному и быть не могло, ведь те двадцать процентов от истинной стоимости чемодана, которые заплатила за своего калеку Анжелика, и то подорвали ее месячный бюджет. Ясно, что такого мягкого и пузатого красавца за полную его цену могла позволить себе только очень богатая женщина. Продавец в магазине уверил Анжелику, что распродажи на эту фирму никогда не бывает.

– Берите, – уговаривал он колеблющуюся девушку. – Поверьте, другого шанса приобрести за бесценок такую статусную вещь у вас просто не будет.

– Если бы не дыра, мы бы никогда не снизили цену на это изделие, – доверительно сообщил он Анжелике, когда она уже расплатилась за покупку.

Анжелике ее чемодан нравился. И сейчас она задумалась о том, как бы его вернуть побыстрее. Ведь, что ни говори, вещи в этом чемодане были совсем чужие. А Анжелике были нужны ее собственные платья и наряды. Руки девушки продолжали машинально ощупывать внутренность чемодана, и наконец в одном из внутренних отделений она нашла симпатичный кожаный бумажник, тоже розовый, идущий в комплекте с чемоданом.

С любопытством открыв его, Анжелика разочарованно вздохнула. Тут были деньги, довольно много денег, и дисконтные карты, тоже много карт. Золотые, платиновые, они предусматривали серьезную скидку для их владелицы. Кроме них, в маленьком отделении лежали и водительские права на имя Анжелы Саркисян.

Отметив про себя, что владелицу розового чемоданчика зовут очень похоже, Анжелика с любопытством уставилась на фотографию на правах.

– Ну и нос! – вырвалось у нее. – Просто клюв какой-то, а не нос!

Нос был самым запоминающимся во внешности госпожи Саркисян. Собственно говоря, он воображал о себе слишком много, занимая практически все место на карточке. На его фоне совершенно терялись большие глубокие черные глаза, роскошные черные волосы и красиво очерченный рот. Безобразный длинный, крючковатый нос закрывал все остальное.

Сирано де Бержерак и даже Урфин Джюс могли отдохнуть в сторонке, пока на сцене двигалась и жила Анжела Саркисян.

– Ох, и страшна ты, мать, – посетовала Анжелика. – Что же ты операцию-то себе не сделаешь, при таких-то деньгах?