Наталья Александрова - Забор из волшебных палочек

— Никто! — выпалил тот. — А тебе какое дело? И ваще, ты кто такой?

— Я тот, — проговорил Леня с театральным пафосом, — я тот, кто даст тебе на водку!

— Красиво излагаешь! — одобрил работяга. — Ну, если хочешь — давай, я не возражаю.

— Не возражает он! — хмыкнул Маркиз. А как насчет того, чтобы поговорить?

— Святое дело! Поговорить — это можно про футбол, например, или про погоду… хорошая погода стоит! Прямо удивительно!

И не скажешь, что осень!

— Не, мужик, — Маркиз достал из бумажника сложенную вдвое сторублевку и задумчиво повертел ее перед носом своего собеседника, — разговор о погоде или о футболе явно не тянет на приличное вознаграждение…

— А о бабах? — с надеждой проговорил работяга, зачарованно следя за бумажкой.

— Тоже не тянет. Извини, конечно.

— А тогда про что же говорить?

— Сам знаешь про что! Про трансформаторную будку!

— Про какую еще будку?

— Известно про какую.

— Не, ни про какую будку я ничего не знаю!

— Жаль… — протянул Леня и, вытащив из бумажника еще одну купюру, сложил ее с первой. — Жаль! Не будет у нас разговора?

Значит, не будет водки!

— Как это, как это не будет? — заволновался мужик. — Ты же мне сам предложил…

— Прятал в этой будке бутылки? — настойчиво произнес Леня, сверля его пристальным взглядом.

— Ну а если скажу, что прятал, — угостишь? — и страдалец жадно облизнулся.

— Все зависит от твоей откровенности.

— В смысле?

— В смысле — чистосердечного признания, кто у тебя ключ взял. От этой самой будки.

— Какой ключ? Не знаю никакого ключа!

Ваще не понимаю, о чем речь!

— Ну, на нет и суда нет! — И Леня сделал вид, что собирается спрятать деньги обратно в кошелек.

— Ну ты гад! — процедил работяга. — Видишь, что человек мучается, страдает, и издеваешься! Прямо как садист какой-то! Тот-то мне все же налил! Правда, видать, водка была паленая, потому как я сразу отключился! И всего-то стакан выпил, а как выключили! От нормальной водки такого бы никогда не было!

— Ну-ка, ну-ка, с этого места медленно и подробно! — прервал его Леня. — Кто тебе паленой водки налил?

— Водки? Какой водки? — глазки работяги пугливо забегали. — Не знаю ни про какую водку!

— Вот уж в это я ни за что не поверю! ухмыльнулся Маркиз. — Уж что про водку ты ничего не знаешь — в жизни не поверю!

Давай колись, и деньги твои!

Работяга вытащил из кармана ватника тряпку, громко высморкался и вздохнул:

— Так вот всю жизнь через доброту свою страдаю.., знал ведь, что он мне отраву какую-то нальет, а все одно выпил.., потому что нельзя человека обидеть!

Он снова спрятал тряпку в карман ватника, понизил голос и продолжил:

— А потом пришел в себя, а ключа-то нет!

Вот и верь людям после этого! Я к нему после подошел, говорю: извиняюсь, так и так, не видали ли случайно ключик? А он на меня вызверился, чуть не убил! "Никакого, говорит, ключа не видал, и знать ничего не хочу!

Сам, говорит, ты его потерял по пьяному делу, а от меня отвали срочно! Если не хочешь на тот свет прямым ходом отправиться! Без пересадок! И если, говорит, только где заикнешься про эти свои дурацкие подозрения — тут тебе и конец! И вообще, говорит, удивляюсь, до чего у тебя организм здоровый, другой бы от такой водки ваше не проснулся!"

Работяга вздохнул и закончил:

— Может, конечно, и правда ключик где случайно выпал, пока я без памяти пребывал, а только имеются у меня на этот счет смутные сомнения…

— Держи, — Маркиз протянул одну купюру, заработал! Теперь только скажи, кто это был, и вторую получишь!

— Кто был? — переспросил работяга, выхватив из Лениной руки бумажку. — Где был?

Где кто? Кто почему и зачем? Об чем ваще разговор? Не понимаю!

— Слушай, кончай придуриваться! — рассердился Леня. — Раз уж начал колоться колись до конца! Я ведь тоже только с виду такой добрый, а если меня разозлить…

— Так это ты про того мужика спрашиваешь, который меня водкой паленой угостил? залебезил работяга.

— Про него! — подтвердил Леня. — И не надо мое терпение больше испытывать! Оно уже и так на пределе!

— Так он тоже вроде тебя! Деловой такой, шустрый. Этот.., трахатель…

— Кто? — удивленно переспросил Маркиз.

— Затрахатель.., то есть как его.., застрахователь!

— Страховщик, что ли?

— Во-во! Зачем тогда спрашиваешь, если сам знаешь?

Леня на секунду отвлекся, оглянувшись на здание дирекции, и работяга, воспользовавшись этим, выхватил у него вторую сотенную бумажку и стремглав понесся к забору фабрики. При этом он проявил ловкость и подвижность, удивительные для человека, находящегося в состоянии глубокого многодневного похмелья.