Наталья Александрова - Собачья радость

— Ну я погорячился, я сказал это в сердцах, не подумав…

— Ну ладно бы, дурой обозвал, — продолжала Лола кипятиться, — тоща я поняла бы, что это в сердцах, чего не скажут друг другу люди, когда ругаются, но сказать, что я — никудышная актриса? Да как у тебя язык повернулся!

— Ну прости, прости, я был не прав!

— И на самом деле ты так не думаешь?

— Конечно, не думаю! Ты замечательная актриса! Как ты отлично сыграла горничную у Ангелова, и беременную богачку в ювелирном магазине, и бедную польскую девушку в Германии…

— И Виолу в «Двенадцатой ночи», и Офелию… — продолжила Лола.

— А ты сама, — оскорбленно воскликнул Маркиз, — не ты ли обозвала меня мелким жуликом? Меня, самого выдающегося афериста стран СНГ!

— Я тоже была не права! — великодушно согласилась Лола. — Ты самый лучший мошенник всех времен и народов, когда-нибудь юные мошенники будут учиться на твоих операциях! Ты умен и осторожен, кроме того, обладаешь недюжинными способностями к перевоплощению и буйной фантазией, что тоже очень важно в нашем деле! Кроме того, ты замечательный психолог, отлично знаешь человеческую природу!

— Ну хватит, хватит, — смущенно потупился Маркиз, — это уж ты преувеличиваешь.

— Нисколько, — с жаром сказала Лола, — все так и есть!

— Дорогая, я виноват перед тобой! — расшаркался в ответ Леня. — Прошу прощения за все те несправедливые слова, которые вырвались у меня в гневе. Я вовсе не считаю тебя дурой и упрямой ослицей!

«Ну-ну, — подумала Лола, — разумеется, считаешь. Я и сама знаю, что я упряма. И во всей этой истории я вела себя как непроходимая дура, но тебе об этом знать вовсе не обязательно».

Эта милая беседа была прервана двумя заинтересованными свидетелями.

С одной стороны вежливо кашлянул Гоша Птичкин, с другой — громко тявкнул Пу И.

— Я, конечно, понимаю, — проговорил Гоша, — вы соскучились, вам нужно поговорить, но…

«Я совершенно не понимаю, как можно забыть об умирающей с голоду собаке!» — тявкал в один голос с ним Пу И.

— Да, дорогая, — Маркиз повернулся к Гоше, — разреши представить тебе Георгия Птичкина, мужа Анфисы…

— Как, он все-таки жив? А автокатастрофа…

— Слухи о моей гибели оказались несколько преувеличенными, — Гоша скромно потупился.

Но Лола забыла о нем. Она подхватила Пу И, прижала его к груди и заквохтала, как курица-наседка:

— Пуишечка, дорогой мой, ты снова меня спас, ты мой маленький герой! Ты едва жив… — Она повернулась к Лене и , озабоченно спросила его:

— У тебя есть ореховое печенье?

— Нет, орехового печенья у меня нет! — рыкнул на нее Маркиз. — Опять ты в своем репертуаре!

— Ну хоть что-нибудь! Он сутки ничего не ел! Он погибнет! Ты просто не представляешь, какие мы с ним перенесли испытания!

Через полчаса вся компания сидела за столиком в придорожном «Макдоналдсе».

Лола умылась в туалете, расчесала спутанные волосы, но все равно осталась жутко недовольна своим внешним видом. Тем не менее она с большим аппетитом уплетала за обе щеки чизбургеас жареной картошкой и рассказывала о своих вчерашних приключениях. В прежние времена она с возмущением отказалась бы от такой еды, но сутки голода и опасных приключений лишили ее гастрономических предубеждений. Внизу раздавалось радостное урчание — это Пу И разделывался с черничным пирогом.

— Значит, погиб Мишка Сыромятников! — проговорил Гоша с горестным вздохом. — Не успел я его предупредить!

— Вы бы еще подольше собирались! — не слишком вежливо ответила Лола.

— Ты уж молчи! — проявил Леня мужскую солидарность. — Если бы ты не привела убийцу прямо к нему в дом…

— Так… — Лола положила пластмассовую вилку.

— Прости, дорогая, прости! — тут же повинился Леня. — Ты, конечно, рисковала жизнью…

— И Пу И тоже, — с металлом в голосе сказала она.

— Не вините себя, вы сделали что могли, — Маркиз поглядел на Птичкина, отпил кофе из бумажного стаканчика и поморщился:

— Как можно пить такую бурду…

— Это я виновата… — простонала Лола. — Если бы я не поехала одна в Ломоносов…

— Он нашел бы Сыромятникова каким-нибудь другим способом, — закончил фразу Маркиз. — Сейчас не время искать ответ на традиционный русский вопрос «кто виноват», лучше постараться решить другую, столь же традиционную проблему — что делать?

— Все-таки, почему этот человек за вами охотится? — протянула Лола с набитым ртом, повернувшись к Птичкину. — Что ему нужно?

— Во-первых, — ответил тот, — охотится за нами не один человек. Вы говорили, что к Сыромятникову приходил некто в черном, и Анфиса тоже о нем говорила.