Наталья Александрова - Бандиты, баксы и я

Короче, я выскочила из бистро и замахала рукой проезжающим машинам. Вторая или третья остановилась, я поскорей плюхнулась на сиденье.

— Куда ехать-то? — спросил водитель.

Я задумалась. Мне пришло в голову, что сейчас я оказалась в таком же положении, в каком была в субботу та девица.., как ее…

Каролина. Она тоже удирала, причем, может быть, от этих же бандитов, она тоже остановила на улице первую попавшуюся машину, ей тоже некуда было деться. Мне не хотелось думать о том, чем для нее это закончилось.

— Будем стоять или будем ехать? — заворчал водитель. — Я ведь не такси.

— Так, — очнулась я, — отвезите меня отсюда подальше куда-нибудь, где телефонов много.

Мы поколесили по городу, и он высадил меня возле станции метро. Я купила в ларьке таксофонную карту и прежде всего позвонила домой. Родители вернулись еще вчера, отец с утра ушел на суточное дежурство. Я велела матери закрыться на все замки, а по телефону отвечать, что она понятия не имеет, где я и когда вернусь. В противоположность отцу, который на все реагирует криком и руганью, мама принимает все неожиданности молча. Она вообще очень сдержанная. В детстве я думала, что это от равнодушия, но потом поняла, что таким образом она просто отключается от неприятной действительности: бедности, скандального мужа и дочери-неудачницы.

Второй звонок, впрочем, без особой надежды на успех, я сделала на мобильник ненаглядного. На это раз мне ответили.

— Герман, — осторожно спросила я, — почему ты молчишь?

— Здравствуй, Катя, — раздался неприятный мужской голос, — что же ты от нас убежала?

Ax вот как… Нетрудно догадаться, что раз мобильник ненаглядного у бандитов, то и сам он там же. Значит, это он привез их прямо в магазин, сдал им меня, можно сказать, со всеми потрохами.

— Что вам от нас нужно? — как можно спокойнее спросила я.

— Непридуривайся, девочка, — угрожающе начал бандит, — нам нужны деньги. Мы знаем, что Карку вы пришили. Но вот куда вы дели деньги?

— Какие деньги? — спросила было я, но прикусила язык.

Значит, они уже знают, что их девчонка убита. А почему это они не должны знать, если сами это сделали? Но что им от меня-то надо? Деньги…

— Я хочу поговорить с Германом, — строго сказала я в трубку.

— Думаешь, он знает, где деньги? — засмеялись на том конце линии. — Если бы знал, давно бы уж нам сказал, поет как канарейка.

— Я поняла, — вздохнула я.

В трубке послышался крик, звук удара, потом стон Германа и неразборчивое бормотанье.

— Ну, ты надумала? — спросил бандит. — А то он так долго не выдержит.

Плюнуть бы на этого паразита и послать их всех подальше. Но ведь он небось выложил им и мой домашний адрес. Куда же мне деваться? Домой нельзя, у магазина они будут дежурить. Завтра утром отец с дежурства придет, еще его прихватить могут. И про какие деньги он тут ведет речь? Внезапно я вспомнила, что Герман завозил девицу на вокзал, где она оставила сумку. Все сходится: в сумке были деньги, которые она сперла у бандитов, поэтому и скрывалась. И к Герману на квартиру побоялась сумку тащить — вдруг он деньги найдет? Еще и пристукнуть может за такие-то деньги. Что деньги большие, я не сомневалась — уж очень серьезно настроены бандиты. Однако откуда деньги взялись? И каким образом Каролина сумела с ними смыться? И кто же ее тогда убил, если не эти бандиты?

— Ты там не умерла от страха? — поинтересовался бандит.

— Слушай меня внимательно, — медленно заговорила я. — Возможно, деньги я и отдам. Но только при условии равноценного обмена. Ты оставляешь меня в покое и отдаешь мне Германа в целости и сохранности, а я возвращаю деньги — нам чужого не надо.

— Так я тебе и поверил…

— А у тебя выбора нет.

— Я все равно тебя найду! — зарычал бандит.

— Возможно, — согласилась я, — со временем и найдешь. Но пока я на свободе, и ты не знаешь, где меня искать. Пока я буду диктовать условия. Так вот: где он у тебя лежит? На полу к трубе прикованный? — спросила я наугад. — Так покорми, коврик подстели, в туалет своди. В общем, приведи мне его в человеческий вид. Ты пока этим займись, а я через час перезвоню, проверю.

— Сука! — Там бросили трубку.

Я вышла из метро, перешла дорогу и заскочила в небольшое кафе на углу. Кафе было простенькое, люди забегали сюда ненадолго выпить кофе с булочкой — больше там нечего было делать. Я тоже взяла горячий кофе и уселась в уголке подумать.

Совершенно очевидно, что Каролина оставила деньги на Витебском вокзале в камере хранения, но как их оттуда выцарапать, я не имела представления. А с бандитом говорила так нагло, потому что хотела, чтобы они хоть на некоторое время оставили ненаглядного в покое, пусть бедняга передохнет. Хотя он, конечно, сам виноват — распелся. Нужно было твердо стоять на своем: ничего не знаю, никого не видел.