Картер Браун - Доброе утро, Мэвис!

— Мэвис, я ведь предлагал вам вернуться в Нью-Йорк, но вы отказались. Так?

— Так.

— Значит, вы хотите и дальше «доить» Барона. Сколько он вам заплатил? А сколько обещал еще заплатить?

— Вы сошли с ума. Я не знаю, о чем вы говорите. Барон? Цыганский?

Мне показалось, что весь Новый Орлеан в заговоре против Мэвис Зейдлиц. Если и Ред сейчас вытащит пистолет из кармана...

— Вы скажете, милочка!

И он вытащил пистолет. Но не из кармана, а откуда-то из-под полы пиджака.

— Не вынуждайте меня, Мэвис, на крайние меры.

— Хорошо, Ред, я вам все объясню, но вначале вы объясните мне, кто такой Барон.

— Вашей искренности может позавидовать лучшая актриса Бродвея.

Он поднял оружие и навел его на меня.

Я глянула в черный глаз пистолета и передернулась: крайне противное, скажу я вам, чувство — смотреть смерти в душу.

Ред отчетливо произнес:

— Мэвис! Или вы говорите, или я стреляю.

После непродолжительных переговоров, проходивших в натянутой обстановке, кое-что прояснилось. Так я поняла, что Барон — это прозвище того, кого я называла Большое Пузо. Ред дознался, что я встречалась с ним в этом здании, и решил, что я — агент Барона.

Доказать обратное я не могла: Ред не верил мне и все так же держал на мушке.

И тут я вспомнила, что принадлежу не только к бесстрашной когорте сыщиков, но и к искушенному Евиному племени.

Разве я не истинная женщина! Разве не смогу провести этого надутого, как гусак, мужчину!

Внутренне я расслабилась и улыбнулась Реду такой улыбкой, что лед в его глазах начал таять.

— Ред, неужели вы думаете, что я работаю на этого толстяка? Рискую собой и все такое прочее... Ваш Барон не стоит моих усилий. И уж если обстоятельства заставят меня делать выбор, то, не сомневайтесь, я выберу вас, Ред!

В последнее слово я вложила столько нежности, что пистолет в руке моего спутника описал кривую. Дуло опустилось.

— Тогда говорите, Мэвис!

— Можно, я присяду?

Не спеша, как в рапиде, я опустилась на диван и, не одергивая юбки, положила ногу на ногу. Ред наблюдал за моими манипуляциями с частями своего тела с большим интересом.

— Присаживайтесь, Ред. Поговорим.

Он подумал, подошел к дивану и сел рядом. Я потянулась, чтобы снять ниточку с его пиджака, и Ред снова направил на меня оружие.

— Я жду, Мэвис.

Я вздохнула, слегка опустила голову и взглянула на противника. Он попытался поймать мой взгляд. Я прикрыла глаза ресницами.

— Знаете, Ред, я ведь прилетела сюда по одному очень щекотливому делу...

Он весь подобрался. Я продолжила:

— И дело это... О, черт! Чулок! Кажется, будет дыра.

Приподняв юбку, я сделала встревоженное лицо. Ред заинтригованно скользил взглядом по моей ноге. Все выше, выше... Момент был подходящий. Резким точным ударом я вывела Реда из игры. Ребро моей ладони нашло ту точку приложения женских сил, которая обеспечивает уход мужчины из жизни минут на двадцать. После шока у него будет болеть голова, но главное, чтобы моя собственная головушка была цела.

Прежде чем выскочить из комнаты, я забрала оружие Реда. Сам он остался лежать на диване. И поделом — я его честно предупредила в начале вечера о своих «штучках».

Второй раз убегая из самого красивого дома в Новом Орлеане, я уже не применяла никаких приемов маскировки, а грубо пробивалась к выходу.

На улице было все то же сумасшествие. Я чертовски устала, протискиваясь сквозь толпу и делая вид, что тоже участвую в этом шабаше. Меня целовали, мяли, обнимали, я улыбалась и неутомимо двигалась к своему отелю. Мне объяснялись в любви и клялись в верности. По дороге я могла, по крайней мере, два раза выйти замуж, но почему-то отказалась.

Вот, наконец, и отель.

Я вошла в свой номер в тот момент, когда зазвонил телефон. Проклятие!

Город держал меня тысячью нитями, и стоило оборвать хотя бы одну, как тут же натягивались две другие.

Я вспомнила сказочку Льюиса Кэрролла и поняла, что сейчас трубку поднимет не Мэвис Зейдлиц, а другая девушка. Могу же я быть не в своем уме!

— Алло!

— Привет, Мэвис!

Звонил Леопольд, я узнала его по голосу.

— Ждесь нет Мэвиш, — сказала я это, зажав нос и усердно шепелявя. — Она улетела.

— Куда? — встревоженно произнесли на том конце провода.

— В Нью-Йорк!

— Сучка! Дерьмо!

Он сказал еще что-то очень ласковое, но я бросила трубку и упала на кровать, не раздеваясь.

Конечно, Леопольд не такой дурак, чтобы удовольствоваться телефонной болтовней. Он проверит, вернулась мисс Зейдлиц домой или нет, и узнает, что я все еще здесь. Но это будет завтра. А сегодня — ванна, душистый крем и постель.