Дарья Донцова: Огнетушитель Прометея

Вот такая глупая история. Можно было бы посмеяться над наивностью и недалекостью сестры Бориса, но мне почему-то совсем не весело. Сам же Борис вызывает омерзение. Как вдохновенно он нам врал, рассказывая про звонок Вали и про свои попытки связаться с невестой утром по телефону. А бедная девушка в тот момент уже лежала мертвая в заброшенной избе, и Петров прекрасно об этом знал. Может, права пословица про яблоко? Отец убийца, и сын преступник.

– Огнетушитель Прометея! – вздохнул Макс.

– Что? – не поняла я.

– Огнетушитель Прометея – термин, придуманный европейскими психологами. Что сделал герой древнегреческого мифа? Он подарил человечеству огонь. Люди начали готовить на кострах пищу, перестали страдать от холода, а потом поняли, что можно поджечь жилище соседа. Прометею не хватило огнетушителя, чтобы быстро гасить устроенные глупцами и подлецами пожары. Титан хотел помочь человечеству, но он не подумал, что его подарок можно использовать и в преступных целях. И вот теперь огнетушителем Прометея в психологии называют того, кто, совершив необдуманный поступок, пытается исправить его непредвиденные последствия, опять не размышляя о том, какую негативную реакцию вызовут его новые действия, вновь терпит неудачу, делает лишь хуже себе и массе других людей. Яна – типичный огнетушитель Прометея.

После откровенного разговора у Бориса резко подскочила температура, ему сделали несколько уколов, и парень уснул.

Макс поставил у палаты Петрова охрану, велел секьюрити глаз не спускать с двери, никого, кроме докторов, не впускать, следить, чтобы пациент не сбежал, и умчался в офис. А я поехала домой. Хотелось принять душ и переодеться.

Не успела я очутиться в квартире и направиться в ванную, как в дверь позвонили.

– Роза Леопольдовна, пожалуйста, спросите, кто там, – попросила я няню, заперлась в санузле и открыла кран.

– Лампа, – вскоре закричала под дверью Краузе, – приехали грузчики, с ними мужчина, тот, со странной фамилией.

– Отлично! – заорала я в ответ, направила душ на волосы и схватила бутылку с шампунем.

– Так… радиаторы… – донеслось сквозь шум воды. – Много… хочет…

– Отдайте все! – завопила я.

– Что? – не поняла няня.

Я попыталась смыть пену, но мыло попало в глаза и, вопреки обещаниям производителей, стало интенсивно их щипать.

– Роза Леопольдовна! – взвыла я. – Сделайте все, что просит Оболенский Турсун-Заде.

Спустя минут сорок, от души намазавшись кремом с запахом ванили, я в чудесном настроении вышла из ванной и остолбенела. Весь коридор был забит «гармошками», для прохода оставалось узенькое пространство шириной в две мои ладони.

– Почему грузчики переставили батареи? – возмутилась я.

– Они больше никуда не вмещались, – донесся из недр квартиры голос няни. – И мне почему-то кажется, что новые семьдесят две штуки шире и длиннее, чем те, что в первых двух партиях. Хотя, наверное, я ошибаюсь. Радиаторы же стандартные, да?

Я приросла ногами к паркету.

– Что? Новые семьдесят две штуки? Оболенскому Турсун-Заде вменялось забрать вторую, ошибочно доставленную партию.

– Не знаю, – откликнулась издалека Краузе, – он привез новые обогреватели.

– Почему меня не позвали? – надрывалась я, пытаясь протиснуться между штабелями и стеной.

– Вы ванну принимали, – ответила няня, – приказали мне сделать все, что этот Заде пожелает. А он хотел занести радиаторы.

Мне удалось наконец миновать коридор. Я немедленно схватилась за телефон.

– Офигеть не встать! Никогда такого косяка не происходило, – зачастила Звягина, услышав мой гневный рассказ. – Сейчас все улажу.

– Лучше тебе на самом деле утрясти этот вопрос, – прошипела я. – Если до восьми вечера безголовый Оболенский Турсун-Заде не освободит нашу квартиру от чертовых радиаторов, я найму «Газель» и привезу все богатство к тебе.

– Не надо, – испугалась Ирка, – они мне всю карму дома испоганят!

– Действуй, Звягина, – каменным тоном велела я, – иначе в твоих апартаментах еще и аура скиснет, с потолка польется отрицательная энергетика, а на подоконнике вырастет венец безбрачия.

– Ой, мамочки! – пискнула Звягина.

И тут вновь прозвучал звонок в дверь.

– Кто там? – забыв про домофон, завопила я.

– За батареями, – ответили с лестницы.

– Оболенский Турсун-Заде! – закричала я. – Дорогой! Ты вернулся! Дошло наконец, что ты напутал!

Роза Леопольдовна быстрее молодой белки ринулась открывать дверь. Распахнула ее и попятилась.