Татьяна Полякова - Капкан на спонсора

— Ну-ну, — кивнул Ипатов и, расправив плечи, зашагал к своему месту за столом.

Все торопливо расселись, почему-то не глядя в наш сторону, более того, все как бы нарочно делали вид, что нас здесь и вовсе нет. Такое невежливое и даже странное поведение меня не на шутку разволновало, я усмотрела в этом дурной знак.

— Вы знаете, — произнес Ипатов с легким намеком на торжественность, — сегодня у нас обсуждение… романа Анны Асадовой. — Он кивнул головой в мою сторону. — Роман написан в жанре детектива. — При этом слове все непроизвольно поморщились, а я еще больше испугалась. — С рукописью ознакомились?

Трое из семи сидящих мужчин кивнули, а мне стало стыдно: отняла время у серьезных людей…

— Я также ознакомился с рукописью, — вздохнул Ипатов, посмотрел на Женьку как на врага и тут же отвел взгляд, избегая встречи с моей разнесчастной физиономией. — Итак… кто желает высказаться?

Высказаться пожелали все, в том числе и не читавшие романа. Увы, их критика вполне могла сойти за хамство, но думать плохо о совершенно незнакомых людях не в моих правилах, и я остановилась на определении «нелицеприятная». Ипатов отмалчивался, но время от времени удовлетворенно кивал головой. Ольга незаметно начала кивать в такт, а потом громогласно заявила:

— Вещь скучная. — Сделала паузу, в продолжении которой все притихли и даже насторожились, а она добавила: — Я смогла прочитать только тридцать пять страниц, хотя очень старалась…

Через несколько минут выяснилось, что старалась она все-таки не зря, потому что хоть и смогла прочитать мой роман только до тридцать пятой страницы, но содержание его знала лучше, чем я, что позволило мне заподозрить ее некотором лукавстве. Но поразила меня вовсе не румяная Ольга, а гениальный Ипатов. Под конец он взял слово, высказывался минут пятнадцать. Некоторое время я следила за ходом его мысли, но мысль была столь витиевата, что на десятой минуте Яков Семенович сам потерялся, почмокал губами, удивленно взглянул, пытаясь припомнить, по какому поводу его товарищи собрались и сидят теперь, хмуря лбы, и ни с того ни с сего рассказал очередную притчу, смысл которой я вновь не уловила, наверное, из-за сильнейшего волнения. Причем не только я одна. Когда Ипатов замолчал, все настороженно замерли, ожидая продолжения, ничего не дождались и в отместку вновь накинулись на меня, да так рьяно, что через пять минут я почти не сомневалась: мне предложат длительный отдых… скажем, в сумасшедшем доме.

К счастью, слишком бурные эмоции всех изрядно вымотали, и экзекуция длилась не так долго, чтобы я успела скончаться от стыда за свою бездарность и нахальство. Я сидела с багровым лицом, косясь на Женьку, которая сменила окраску с красной на бледно-зеленую и явно готовилась дать решительный отпор.

— Извините, — промямлила я. — Вы хотите сказать, что мой роман никуда не годится?

— Э-э, — Ипатов весомо крякнул и спросил: — Вы по профессии кто?

— Экономист…

— Ну вот, дорогая, и занимайтесь своим делом. А литературу оставьте в покое… знаете, как говорится, «коль сапоги начнет тачать пирожник…» или что-то в этом роде…

— Извините, — повторила я, поднялась и, пятясь задом к двери, потянула за собой Женьку. Смотреть на нее было жутковато и как-то угадывалось, что ей есть что сказать каждому из присутствующих. К счастью, мы очень быстро оказались на улице. Женька смогла расцепить челюсти и громко чертыхнулась. Не глядя на подружку, я ускоренным шагом рванула к остановке такси, путаясь в подоле чужой юбки.

— Анфиса, — Женька схватила меня за локоть, — только не бери в голову…

— Заткнись! — рявкнула я. — Ведь знала: ничего путного из твоей затеи не выйдет, и все же пошла на поводу. Господи, какой стыд, да они меня только что дурой не ней звали…

— Велика беда, — презрительно фыркнула Женька. — Если хочешь знать, это все из зависти: детектив получился очень приличный, можешь мне поверить. Пусть я сама пишу ерунду про собак и кошек, но хорошую книгу от плохой, слава богу, могу отличить и заявляю ответственно: роман очень и очень неплох. А они — шайка бездарей… Зря я тебя сюда притащила.

— Это точно, — вынуждена была согласиться я.

— Я ж добра хотела, — вздохнула жалобно Женька. — Ну чего ты…

Я тоже вздохнула:

— Ладно, пойдем пешком. У Дениса я на сегодня отпросилась.

— Слушай, — вдруг вспомнила подружка, — мы рукопись не взяли. Вернемся?

— Ну уж нет! — взвыла я.

— Ладно. Через несколько дней зайду к Ипатову и заберу. Ты подумай, какой мерзавец, я ему к юбилею хвалебную статейку, а он мне такую свинью…