Наталья Александрова - Муж, который живет на крыше

– Ну, на дубленку-то он, может, сам заработал…

– Ага, и на квартиру… и на все… – поддакнула Лола. – Знаешь, что я тебе скажу, если бы он хорошие деньги зарабатывал, то на работу ходил бы. А он сидит дома, ни фига не делает, только трясется…

– Ну, я иногда тоже дома сижу, а деньги хорошие зарабатываю… – улыбаясь, протянул Леня. – И ты тоже….

– Ленька, не морочь мне голову! Ты же прекрасно знаешь, о чем я говорю! – рассердилась Лола.

– А скажи, пожалуйста, раз уж ты такой опытный психолог, – начал Леня, – с кем этот Альберт разговаривал, с какой женщиной?

– Тут и думать нечего, с Аллой! Одна только женщина в этом деле замешана, и другой она даже близко не потерпит! Сама она всем занимается, никого не подключает, даже в банк сама ходила под видом бухгалтерши. Вот только чем она Альберта этого взяла?

– Ну, тут как раз понятно чем! – легкомысленно откликнулся Маркиз, вспомнив, что они с Аллой устроили в свое время под арию Каварадосси из оперы «Тоска».

Лола тут же отметила его оживление и влепила своему любвеобильному компаньону весьма ощутимую плюху.

– М-да-да. – Маркиз потер занывший бок и отодвинулся от Лолы подальше. – А что там у нас дальше? Встретились они с Аллой?

– Разумеется, сейчас послушаем…

Лола удалилась на кухню и вернулась, держа в руках красное яблоко. Сегодня, осмотрев себя в большом зеркале в ванной, она заметила, что бока ее чуть-чуть округлились, и решила, что следует ограничить себя в мучном и сладком, и вообще несколько дней посидеть на фруктах. Закусив яблоко, она устроилась в кресле и стала слушать запись.

Резко хлопнула дверца машины, и тут же раздался удивительно знакомый женский голос, тихий и злобный, как змеиное шипение:

– Ну, что за паника? Какого черта тебе нужно? Договорились же, что до самой операции – никаких контактов! Я сама тебе сообщу, что и когда нужно будет сделать! Неужели не ясно? Ведь все дело можно запороть!

– Ну что, Дон Жуан ты наш, – ехидно прошептала Лола, – узнаешь нежный голосок своей пассии?

Леня в ответ только прижал палец к губам – он внимательно прислушивался к разговору, стараясь не пропустить ни слова. На Лолин ехидный тон он не обратил ни малейшего внимания.

– До самой операции? – истерично взвизгнул Альберт Николаевич. – О какой операции ты говоришь? У нас абсолютно ничего не выходит! Ты же видишь – все пошло наперекосяк! Мы собирались провести все во время похорон Ирины, когда я буду у всех на виду, но какие похороны? Для похорон нужен, по крайней мере, покойник, а где он?

– Это, дорогой мой, вопрос не ко мне, а к тебе! – по-прежнему тихо, но с нарастающей яростью перебила Крылова его собеседница. – Если ты, как последний идиот, потерял труп собственной жены…

– Какой труп? – В голосе Альберта Николаевича страх мешался с отчаянием. – Она жива!

– Что значит – жива?

– То и значит! Она прислала мне письмо! Я же говорил тебе по телефону!

– И очень глупо сделал! Какое еще письмо? – Похоже, что Алла несколько утратила привычную самоуверенность. – Какое письмо? Ты совсем с катушек съехал! Не может быть!

– Не может? – Крылов ненатурально засмеялся. – Благодарит меня за ужин, особенно за ликер! Тот самый ликер, в который я влил твою отраву! Она жива, и она все знает! Вот!

Послышалось шуршание, очевидно, Альберт бросил Алле письмо.

– Идиот! – взвизгнула Алла, потеряв самообладание. – Что она, интересно, может знать? Если только ты сам ей все не рассказал!

– Однако как она ласково умеет разговаривать! – сказала Лола. – А вот интересно, она с ним спала, с Альбертом этим, или нет?

– Слушай, не хрусти над ухом! – возмутился Леня. – Если неинтересно слушать, пойди вон кота покорми, он просит!

– Вот еще! – фыркнула Лола. – Твой кот, ты и корми! И вообще должна тебе сказать, что ты его совершенно распустил!

Маркизу пришлось перемотать кассету назад, до того момента, где Алла Викторовна назвала Альберта идиотом.

– Я не самоубийца, чтобы ей сам все рассказать! – отругивался Крылов.

– Не знаю! Ты действительно влил ей яд?

– Конечно! Влил в бокал с ликером…

– И она его выпила?

– Клянусь тебе – выпила! На моих глазах!

– И ты струсил и немедленно сбежал из ресторана…

– Что же я – должен был дожидаться, пока она умрет? Тогда я был бы первым и несомненным кандидатом в подозреваемые…

– Я вроде говорила тебе, – с кажущимся спокойствием ответила женщина, – что никаких подозреваемых не будет? Этот яд невозможно обнаружить в организме! Совершенно невозможно! У нее должно было просто остановиться сердце! Смерть от естественной причины! Кто станет ее расследовать? Какие подозреваемые? Кому нужна эта головная боль?