Наталья Александрова - Поцелуй на пожарной лестнице

Как ни странно, Седрик оказался замечательным водителем. Он мчался по улицам, распугивая немногочисленных ночных прохожих и нарушая все существующие правила. Два или три раза он был на волосок от столкновения, один раз развернулся буквально на одном колесе, один раз чудом не врезался в столб.

Черная машина мчалась за ними как приклеенная.

– Теперь ты мне веришь? – прошептала Катя. – Если бы это была полиция, нас бы давно перехватили. И гонялась бы за нами не одна машина…

Седрик с сомнением покосился на нее и вновь надавил на педаль газа. «Ауди» промчалась два квартала, резко свернула и оказалась в узком переулке.

Катя бросила взгляд в зеркало заднего вида.

Черной машины не было.

– Кажется, мы оторвались! – проговорил Седрик, вытирая пот со лба.

– Подожди радоваться! – Катя напряженно вглядывалась в темноту. Место показалось ей знакомым. И, кажется, впереди их поджидал неприятный сюрприз…

Переулок повернул под прямым углом и уперся в тупик.

– О-ля-ля! – воскликнул Седрик, ударив ладонью по рулю. – Кажется, мы попали в ловушку!

– Нас в нее попросту загнали! – поправила его Катя. – И клетка захлопнулась!

Действительно, позади показалась та самая черная машина.

А впереди, в конце тупика, стоял массивный джип с выключенными фарами.

– Я кретин, кретин! – воскликнул бельгиец. – Позволил загнать себя в этот тупик…

– Ты ни в чем не виноват, – мертвым, лишенным надежды голосом отозвалась Катя. – Ты не знаешь Москву… ты и так сделал все, что мог. Вот я действительно очень перед тобой виновата. Втянула тебя в этот кошмар… я приношу всем, с кем соприкоснусь, одни несчастья! От меня нужно держаться как можно дальше, как от зачумленной!

– Не говори так, – тихо прервал ее Седрик. – Что бы ни случилось, я рад тому, что встретил тебя!

– Да уж, большая радость!

Дверца джипа распахнулась, из машины вышел рослый парень в черной кожаной куртке, неторопливой валкой походкой подошел к «Ауди», наклонился к пассажирскому окну и проговорил с медлительной уголовной растяжкой:

– Пересаживайтесь в нашу машину. Вас ждут.

– И не подумаю! – огрызнулась Катя.

Она понимала всю безнадежность своего положения, но не хотела сдаваться без сопротивления.

Уголовник распахнул дверцу и легко, как перышко, вытащил ее наружу.

– Отпустите даму! – выкрикнул Седрик, выскакивая из машины. – Немедленно отпустите ее!

– Это еще что за клоун? – пробормотал уголовник, удивленно разглядывая Седрика.

Бельгиец налетел на него, размахивая кулаками, и попытался вырвать из его рук Катю. Мрачный парень, придерживая девушку левой рукой, правой несильно ткнул Седрика в солнечное сплетение. Тот закашлялся, согнулся пополам, но все еще пытался сопротивляться. От джипа отошел и приблизился к ним еще один человек – лет сорока, сутулый, с темными обвислыми усами и длинными, как у гориллы, руками.

– Прихвати этого, – распорядился молодой парень, легко взвалил Катю на плечо и понес ее к своей машине.

– Насчет него приказа не было… – протянул вислоусый.

– Говорю – прихвати, там разберутся!

– Не подходите ко мне! – Седрик встал в боксерскую стойку. – Я бельгийский подданный…

Длинноусый хмыкнул, сделал обманное движение и резко ударил бельгийца в челюсть. Седрик покачнулся, уголовник обхватил его поперек туловища и потащил к джипу.

И снова началась бешеная гонка по улицам ночной Москвы.

Катя сидела на заднем сиденье, тупо уставившись перед собой.

Кажется, ее приключения подходят к концу. И конец будет один – смерть.

Она не сомневалась в этом: ведь уже трижды ее пытались убить, двоих посторонних людей убили вместо нее – незнакомую девчонку в поселке Вяжищи и Свету Новикову… трижды ей повезло, трижды смерть прошла мимо, но не может же везти вечно!

На этот раз смерть не промахнется. Только бы она была легкой…

Катя даже почувствовала какое-то странное облегчение. По крайней мере, ей больше не нужно убегать, прятаться, не нужно ни о чем думать. Для нее все кончено.

Но Седрик… он не имеет к ней никакого отношения, он ни в чем не виноват, кроме того, что попытался ей помочь. И вот теперь расплачивается за это… говорят ведь, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным!

Седрик полулежал рядом с ней.

Удар вислоусого бандита отправил его в нокаут, и бельгиец все еще был без сознания. На резких поворотах он негромко стонал. Наконец минут через пятнадцать после стычки в переулке, он пришел в себя, открыл глаза и огляделся.