Наталья Александрова - Потусторонним вход воспрещен!

– Вот что, дорогие мои, уходим отсюда срочно, – распорядилась она, оглянувшись на полицейского. – Виктор, машину возьми, а то в этом медвежьем углу никакой транспорт не ходит.

В машине Надежда не позволила убрать сумку в багажник и держала на коленях, ласково поглаживая. Виктор поглядывал на нее с уважением.

– Надо бы посидеть где-нибудь, поговорить, – вздохнула Надежда, – только кофе я уже видеть не могу, а в ресторан приличный нас не пустят, вид уж больно потертый.

– Да уж, – согласился Виктор.

– А поедем ко мне, – неожиданно предложила Анфиса, – тут не так далеко. Только… еды нет…

– Обед нужно готовить, – ворчливым тоном завела Надежда, – хоть и для себя одной, все равно. Это вопрос принципиальный! И, говоришь, бывший муж к тебе приходит? Тогда тем более нужно во всеоружии быть! Вдруг он решил вернуться? А так посмотрит, какая ты неумеха, – и передумает.

– Да я вовсе не хочу, чтобы он вернулся! – возмутилась Анфиса. – Он мне еще раньше опротивел.

– Тогда гони его в шею! – посоветовала Надежда. – Решительно и бесповоротно! Что это он шляется в чужую квартиру, как к себе домой! Небось и ключи у него есть?

– Ну да… – упавшим голосом согласилась Анфиса.

Тут Надежда заметила, что Виктор сидит на переднем сиденье неестественно прямо, не поворачиваясь, и делает вид, что не прислушивается к их разговору.

Надежда Николаевна Лебедева неплохо знала человеческую природу. Особенно мужской характер. Ведь известно, что все мужчины одинаковы, и для того, чтобы их узнать, достаточно близко изучить одного. Конечно, ее собственный муж, Сан Саныч, был в этом смысле мужчина совершенно нетипичный. Начать с того, что он многое, если не все, умел делать, бог дал ему не только умную голову, но и умелые руки. Далее, муж почти не пил, был неприхотлив в еде и редко повышал на Надежду голос. Этим самым тихим спокойным голосом он время от времени перечислял все недостатки ее характера, главным из которых, как уже говорилось, считал нездоровое любопытство с криминальным уклоном.

Муж у Надежды Николаевны был второй, а первый случился ненадолго и так давно, что она уже и забыла, в чем там было дело. Однако свою исключительную наблюдательность она оттачивала на начальнике и коллегах по работе, а также на случайных попутчиках, допустим, в купе поезда.

Итак, Надежда хорошо изучила мужской характер. И теперь совершенно точно знала, что ее старый приятель Виктор Бегунов недоволен. И даже могла сказать чем. То есть причин для недовольства у Виктора было хоть отбавляй – полиция на хвосте, неприятности с украденным портфелем, невозможность появиться дома и в собственном офисе, но Надежда могла поклясться, что именно сейчас Виктора заботит не это. Сейчас он испытывал легкое недовольство, этакий болезненный укол, потому что у Анфисы, оказывается, есть муж. Надежда умела читать не только по мужским глазам, но и по спине.

Надежда задумалась было, что означает такой факт: только что эти двое буквально готовы были друг друга съесть, но тут же опомнилась. Опять ее занесло! В прошлый раз нафантазировала про Виктора с Алисой невесть что – как они подходят друг другу, а что вышло?

– Приехали, – сказала Анфиса, – вон туда, к третьему подъезду.

Квартирка была маленькая, скромно обставленная и не то чтобы грязная, а какая-то унылая и безликая. Не висели на стенках забавные фотографии, не валялась посреди прихожей брошенная второпях пушистая тапочка с розовым помпоном, не сверкали глянцем дамские журналы, не доносилась музыка из приемника, даже вода не капала из плохо закрученного крана.

В маленькой прихожей было тесно, Виктор открыл дверь первой комнаты.

– Не входите туда! – сказала Анфиса. – Это папина комната.

– Ты бы, Витя, почистился, что ли, – встряла Надежда, – где же ты в пыли валялся?

– В мебельном фургоне, – усмехнулся Виктор и скрылся в ванной.

Надежда протащила сумки с провизией в кухню, неодобрительно покосилась на выцветший клетчатый передник, висевший на простом гвозде, и не стала его надевать. Поморщилась она также при виде вылинявшего кухонного полотенца и обгоревших прихваток. Вообще, кухня давно нуждалась в ремонте, хотя явной грязи придирчивый взгляд гостьи не обнаружил.

Надежда не просто пялилась на чужую кухню, стоя посредине. Между делом она разобрала сумки, поставила на огонь сковородку, ловко разбила яйца и взболтала их в мисочке.

– Кастрюлю для сосисок давай! – распоряжалась она, и Анфиса невольно включилась в темп.