Наталья Александрова: Потусторонним вход воспрещен!

– Свободен, Коробейников! – бросила дама парню. – Сейчас поезд тронется!

– Слушаюсь, Галина Иванна! – парень вытянулся и даже пытался щелкнуть каблуками, – Счастливого пути!

– Испарись! – буркнула дама, и парень исчез, даже в окне не появился.

Попутчица тут же схватила мобильный телефон и вышла в коридор, откуда раздался ее рокочущий командный голос.

– Дорофеев! Как у тебя с делом Комковатого? Докладывай! Да-да, прямо сейчас!

Она послушала немного, прижав трубку к уху, потом заговорила на повышенных тонах:

– Что ты все мямлишь, Дорофеев? Что ты мнешься, как малолетка на танцах? Ты не мальчик и я не девочка, говори как есть!

«Точно, не девочка, – подумала Надежда, которой прекрасно слышен был голос соседки, его и в другом вагоне услышали бы, – кто скажет, что это девочка, пускай первым бросит в меня камень…»

Невозможно было представить эту тетку маленькой девочкой с косичками и с мячиком. Судя по разговору, она связана с полицией или прокуратурой.

– Да, – сурово говорила она в трубку, – да… поняла. Тут у тебя недоработка, Дорофеев, в сроки не укладываешься… – И рявкнула, пресекая оправдания на том конце: – Ты мне Лазаря не пой! Взяли тоже моду – слова умные употреблять! Как ни крути, а дело ты провалил! Знаю, что постараешься… еще бы не постараться…

«Интересно, Комковатый – это кличка или фамилия? – раздумывала Надежда. – Если фамилия, то вот уж повезло человеку! Комковатая бывает манная каша у неумелой хозяйки или земля на дачном участке, но уж никак не человек…»

Дама в коридоре перехватила Надеждин заинтересованный взгляд и понизила голос:

– Дорофеев, завтра ко мне к десяти утра со всеми материалами! Уж будь любезен! – Она раздраженно захлопнула крышку мобильного телефона и решительно шагнула в купе. Сначала дама прочно утвердилась на противоположном диване, потом поглядела на попутчицу долгим внимательным взглядом. Взгляд этот просветил Надежду почище рентгена, с той только разницей, что рентген делает снимок только одного органа, а тут просветили даже не до печенок, а гораздо глубже. Надежде Николаевне понадобилось все ее хладнокровие, чтобы выдержать этот взгляд.

Соседка стала копаться в сумке, и Надежда перевела дух, испытав даже некоторое сочувствие к неизвестному ей Комковатому, которому завтра предстояла встреча с пронизывающим взглядом дамы напротив. Хотя, возможно, Комковатый – это опасный преступник – рецидивист, серийный маньяк, который, к примеру, душит девушек в Сосновском парке, или же он убил старушку, как Раскольников, тогда на него просто необходимо смотреть таким взглядом. Хотя… старушки тоже разными бывают, так что в деле могут открыться смягчающие обстоятельства.

– Вас как зовут? – спросила вдруг соседка вполне человеческим голосом. – А то неудобно как-то – едем вместе…

Надежда представилась, тогда Галина Ивановна вытащила из своей сумки большую коробку конфет.

– Чай будем пить!

Надежде конфет не хотелось, поскольку Димка перед отходом поезда затащил ее в кафе и напоил там кофе с пирожными. На чай она согласилась – неудобно человека обижать.

– Вы молодец, – одобрительно сказала соседка, – сладким не увлекаетесь, а я вот не могу себе отказать. Силы воли не хватает. Да еще дарят все время…

Надежда Николаевна решила не уточнять, что на сладкое смотреть не может, потому что целую неделю объедалась всякими вкусностями у тетки.

Поговорили о диетах и зарядке, потом о косметике и о тряпках – словом, обычный разговор малознакомых женщин, столкнувшихся случайно и не собирающихся продолжать знакомство дальше. Галина Ивановна больше на Надежду страшным взглядом не смотрела, о работе своей обмолвилась только, что с полицией связана, да Надежда и сама уже догадалась.

Решили ложиться. Надежда достала из дорожной сумки кожаный несессер с умывальными принадлежностями и отправилась в конец коридора.

Очереди не было никакой – вот что значит СВ! Выходя, Надежда увидела, что возле одного из купе стоят двое – мужчина и молодая женщина. У мужчины в руках был пухлый кожаный портфель, у девушки – дорожная сумка. Проводница, кругленькая блондиночка с кудряшками на щеках, улыбалась:

– Я уж думала, что пустое купе будет, так до Питера и поедем.

– Опоздали из-за пробок этих, – мужчина слегка запыхался, – вскочили в последний вагон. Давно так не бегал!

Голос его показался Надежде смутно знакомым, и она вгляделась пристальнее.