Дарья Донцова - Завещание рождественской утки

– Интересно, интересно… – забубнил Иван Николаевич. – Экий поворотец сюжета… А что с беднягой случилось? Нет ноги-руки?

– Его в детстве уронили в ванной на пол, – объяснила я. – Сначала пытались утопить, затем спасти, но, вытаскивая из воды, уронили скользкое тельце на пол, опять сунули в воду, чтобы привести в чувство, вновь достали, приняли за мертвого, накрыли полотенцем, но тут примчалась «Скорая», оказалось, что малыш еще дышит, его отвезли в больницу.

– Да паренек родился даже не в рубашке, а в пиджачной паре, – восхитился Зарецкий. – Редкостный везунчик.

– Это еще не все, – вздохнула я. – В клинике у него обнаружили перелом основания черепа, потом он подцепил в палате какую-то инфекцию. Чуть не умер, но… выжил. А отец мальчика выяснил, что это не его ребенок, и расстался со своей гражданской женой, не простив ей измены. Она отравилась, дав снотворное себе и детям.

– И малыш снова остался жив? – изумился Зарецкий.

– Понимаю, это звучит странно, но, скорее всего, мать хотела разжалобить мужчину, которого обманула. Сама приняла несколько таблеток, детям дала маленькую дозу, чтобы они просто заснули, позвонила в «Скорую» и даже предусмотрительно оставила квартиру открытой, чтобы доктора не тратили время на взламывание двери. Итог: дети живы, мать нет.

– Господь не любит врунов, – назидательно произнес Зарецкий. – Лучше жить честно. Хотя иногда ради пользы дела и приходится лгать. Виола, вы способны покривить душой?

– Да, – призналась я, – частенько кривлю.

Иван Николаевич кашлянул.

– Я тоже. Ну, не стану мешать вашему общению с приятельницей. Никаких дел у меня к вам нет, просто хотел услышать ваш голос. Разрешите иногда вам звонить?

– Конечно! Буду рада вас слышать! – заверила я. – Извините, подруга на второй линии.

– Нас разъединили, – сказала Тонечка. – Потом у тебя было занято, и я подумала: попытаюсь уговорить Геннадия поискать того младенца.

Я промолчала.

Гена Мулевин, компьютерный гений, работающий в бригаде Куприна, человек странный. Слышали выражение «тараканы в голове»? Это не про Генашу – у него в черепной коробке живут не насекомые, а тучные мыши. Мулевин ходит зимой во вьетнамках и шортах, не пьет ни чай, ни кофе, не ест большинство продуктов, включая овощи и фрукты, питается кашами. Один раз я, глядя, как Гена открывает принесенную из дома коробочку с какой-то размазней, предложила ему:

– Хочешь яблоко? У меня с собой есть «гольден».

Мулевин шарахнулся в сторону.

– Нет! Никогда!

– Фрукты полезны, – настаивала я.

– Они ведь живые, – рассердился Гена, – испытывают боль, когда их режут или кусают. Я не могу загубить яблоневую душу.

Несмотря на все свои заскоки (а может, наоборот, благодаря им), Геннадий уникальный специалист. Вот он, в отличие от зятя Натальи Алексеевны, способен откопать любую информацию. Но как подкатиться к парню? Что можно предложить в награду за левую работу человеку, который не пьет, не курит, не увлекается футболом-хоккеем, не смотрит на женщин, не водит машину, ненавидит отдыхать, питается ростками пшеницы и ходит в одной футболке вот уже третий год подряд? Гена симбиоз человека с компьютером. Купить ему некий прибамбас для работы? Вы бы видели офис Мулевина – чего там только нет! И бо́льшая часть аппаратуры заказана непосредственно на заводе-изготовителе, а потом модифицирована самим Геной.

– А ты чем займешься? – спросила Антонина.

Я зевнула.

– Сейчас доеду до дома и сразу лягу спать. Утро, как известно, вечера мудренее. Надеюсь, завтра мне в голову придут креативные идеи.

Противный ноющий звук вонзился в уши. Я пошарила рукой по тумбочке, потом приоткрыла один глаз. Ну и где мобильный?

Почему некоторые люди отправляют эсэмэски, не посмотрев на часы? Сейчас небось даже шести нет! Я забыла вчера задернуть гардины и вижу: за окном темно.

Пронзительное «пи-пи» повторилось. Я села. И по какой причине все те же бесцеремонные люди, не получив ответа, продолжают засыпать вас посланиями?

– Пи-пи! Пи-пи! Пи-пи!

Я сползла с кровати и пошла на писк. Вечером рухнула в постель, оставив мобильный на письменном столе. Ну, и кто у нас такой нетерпеливый? О, Зарецкий! Я открыла сообщение: «Дорогая Виола! Все необходимые вам материалы доставлены на электронный адрес в десять утра. Ваш И.»

Я опешила, потом посмотрела на часы. Одиннадцать? Ну и ну! Да я просто соня! Правда, слабым оправданием может служить дождь за окном, из-за которого на улице темно, как ночью, и то, что вчера я очень поздно заползла под одеяло. О каких материалах пишет Иван Николаевич? Вероятно, это меню его поминок или снимок выбранного «пентхауса».