Александра Романова - Шанель №007

Наташкой звали ее дочь, которая, как мы с Настей верно догадались, сейчас гостила у отца.

— Никто тебя не обвинит, — попыталась возразить я. — Ты не убивала. Я свидетель.

— Кто тебе поверит? Вскроется, что ты выдавала себя за меня. Они сразу решат, что это подозрительно. А Эдик скажет милиции, что я аферистка. Украла бумаги из сейфа, а Костик меня застукал. Вот я его и убила. Проще простого.

У меня защемило сердце. Какие мы все-таки идиотки! Действительно, кто мне теперь поверит? Кто поверит, что я непонятно с какой целью вырядилась под Свету и отправилась на презентацию? Обеспечивать ей алиби, ха! А зачем честному человеку алиби? Алиби… Еще одна страшная мысль закралась мне в голову, и я с ужасом спросила:

— Слушай, а алиби ты себе обеспечила?

— Какое алиби? — удивилась Света.

— Ну, когда ты впервые оправилась воровать… домой к Эдику, в смысле… ты считала очень важным, чтобы у тебя было алиби. Чтобы никто не заподозрил, что это была ты. Я ведь ради этого и поперлась к бандюганам. А сейчас? Ты тоже обеспечила себе какое-нибудь алиби?

— Нет, — растерянно призналась подруга и широко раскрыла глаза. — Я как-то об этом забыла. Да ну его, это алиби, правда? Тем более, тебе оно не понравилось. И вообще, кого я о нем должна была просить? Не Настю же! Она ни в одно мое платье не влезет.

Мои мозги упорно продолжали работать и выдали следующий вопрос:

— И как же ты собиралась воровать? Ведь, раз в сейфе лежали твои бумаги, Эдик сразу догадался бы, что их украла именно ты.

Света не нашла что возразить и лишь тихо застонала.

Я посмотрела на тело. Господи, неужели это в самом деле труп? В таком случае мы и впрямь ничем ему не поможем. А Свете навредим. Однако, если мы скроем, что тут были, а впоследствии это выяснится, наше поведение будет выглядеть совсем подозрительно.

— Не выяснится! — с присущим ей оптимизмом заявила Света и потянула меня за локоть. Я покорно поплелась за ней, но тут глазам моим предстало нечто, заставившее меня остановиться.

— Все-таки решила сдать меня милиции? — без тени упрека, а лишь с непередаваемой горечью констатировала подруга.

— Смотри! — не отвечая на гнусные инсинуации, ткнула пальцем я.

На полу рядом с телом отчетливо отпечатался кровавый след. След человеческой ноги. Или, точнее, человеческой обуви.

— Похоже, женский, — сделала вывод Света.

— Почему?

— Видишь, высокий каблук?

— Как я могу его видеть? — обиделась я. — Башмака-то нет.

— Да вот же! След состоит из двух кусков. Довольно узкий след каблука и отдельно след носочка. А у мужских ботинок след фактически слитный. И каблук широкий.

Для сравнения она тут же поставила рядом с уликой свою ногу — и я аж поперхнулась. Зрелище ошеломляло. Светина изящная ступня была чуть ли не вдвое меньше отпечатка загадочного монстра.

— Таких женщин не бывает, — твердо высказалась я.

— Ерунда! Встань-ка сама!

Да, рядом с моей ногой след казался не великанским, а просто весьма внушительным.

— Надо его перерисовать! — предложила я. — А потом по нему искать. Как Золушку.

Подруга пожала плечами и принесла бумагу и карандаш. Зная мои способности к рисованию (вернее, их полное отсутствие), она приступила к делу сама.

— Ну как?

— Не знаю, — засомневалась я. — Мне кажется, он на самом деле гораздо больше.

— А мне так не кажется. У меня хороший глазомер.

— А у меня плохой. Но все равно надо бы как-нибудь сравнить. Для нас это может быть очень важно. В случае, если настоящего убийцу не найдут и попытаются свалить все на нас. Мудрая Света думала совсем недолго, а потом притащила ножницы. Вырезав свою картинку, она приложила ее к оригиналу и убедилась в их тождестве. Лишь после этого мы позволили себе удалиться.

У себя дома Света достала из холодильника бутылку водки, потом пристально взглянула на меня и заменила водку шампанским.

— Я понимаю, что праздновать нечего, — объяснила она, — но водку ты не пьешь, а напиться надо.

— Очень надо, — подтвердила я.

После первого бокала я наконец снова стала воспринимать окружающий мир.

И зря! Меня затошнило, поскольку на желтом джемпере подруги я заметила странные темные пятна. Кровь! Я отвернулась, и тут Света издала дикий отчаянный вопль. Моя тошнота моментально прошла — ее сменил ужас. И как мне было не ужасаться, если Света тыкала пальцем в мою шею и, воя, словно автомобильная сирена, повторяла: «Это оно! Это оно!»

«Грязь — не оно, а она, — машинально подумала я. — Тем более, шею я регулярно мою. Что же такое страшное на ней сидит? Насекомое?» Насекомых я побаиваюсь, однако пришлось набраться смелости и пощупать затылок. Ничего особенного, без дырок. Я бросила взгляд в зеркало. Шея как шея. Лицо гораздо удивительнее. Не розовое и не белое, а зеленое. Таких я раньше не видала!