Татьяна Луганцева - Сердце разбитой кометы

– Чего вам надо? – встретил ее хмурого вида санитар.

– Я разыскиваю подругу. Вчера она должна была быть доставлена сюда, – пыталась объяснить Антонина.

– Больная, что ли? – неприветливо скривился санитар.

– Она не больная! Она меня искала!

– А… значит, вы больная? Раз она вас здесь искала? – логично предположил он.

– Да не больная я! – выкрикнула с отчаянием Антонина, четко понимая, что выглядит как раз наоборот. Разбитая голова, дрожащие руки, на лице ссадины и синяки.

– Конечно-конечно! – вдруг согласился санитар. – Вы абсолютно здоровая! Аб-со-лют-но! Сейчас я приглашу дежурного доктора, и он с вами поговорит.

– Мне бы поговорить с тем доктором, который сутки назад дежурил! Может, он видел и говорил с Мариной? – спросила с надеждой в голосе Тоня, не почувствовав подвоха.

– Сейчас поговорите! Вот как раз он и идет, – сказал санитар и неопределенно махнул рукой куда-то в сторону.

Антонина расслабилась и повернула голову в том направлении, куда указывал санитар. В этот момент он зашел ей за спину и схватил за шею. Тоня не успела даже пикнуть, как почувствовала, что в ее плечо вонзается иголка.

– Что вы делаете?! – сдавленно охнула она. – Отпустите!

Тоня хотела еще что-то сказать, но слова застряли в горле, а руки и ноги моментально сделались ватными. Антонину обуял страх. Она не понимала, зачем на нее было совершено это подлое нападение. Санитар меж тем подхватил ее обмякшее тело и с легкостью куда-то поволок, словно Тоня была вязанкой хвороста. Пугало то, что действовал он спокойно и четко, словно проделывал это много раз.

– Куда вы меня тащите? Что вы делаете? Зачем? Я не больная! – в ужасе кричала Антонина, не понимая, почему ее никто не слышит. На самом деле ей только казалось, что она кричит. В действительности же она издавала лишь непонятные звуки, похожие на мычание.

Санитар молча приволок ее в небольшую комнату со светлыми стенами, бросил на старую железную кровать, привязал и спокойно вышел. Но Тоню и не надо было привязывать, потому что двигаться она была совершенно не в силах. С глазами тоже творилось что-то неладное. Все предметы в комнате утратили свои очертания и расплылись. Вскоре она потеряла сознание.

Не успела Тоня восстановить в памяти события последних нескольких часов, как в комнате появились два нечетких мужских силуэта в белых халатах. Тоня услышала, как они ругаются. Один голос был ей знаком. Он принадлежал тому самому санитару, который упек ее сюда. Второй мужчина кричал на него:

– Ты что, с ума сошел?! Зачем ты это сделал?! Какого хрена сюда притащил?! Действуешь, словно зверь на охоте! Мы в больнице, а не в джунглях!

– А что мне оставалось делать? Она искала эту бабу… как ее? Марина вроде? Которую нам пришлось упрятать. Так шумела… Она бы просто не ушла, а вдруг кого-то еще привела бы? Тогда что бы вы сказали? – огрызнулся санитар.

– Сказал бы, что ничего не знаю, – ответил мужчина. – Видел гражданку – да, а потом она ушла.

– А если бы эта… – санитар кивнул на Тоню, – вызвала полицию? Вы сами говорили, что нельзя допустить огласки! А если бы обыск? Что, не дай бог, если кто-нибудь узнал про эту Марину… Нам всем бы тогда – крышка! – горячился санитар.

– Ладно, что сделано, то сделано. Теперь-то как быть? Может, она не поняла, что произошло? Скажем, что она внезапно потеряла сознание.

– Да вы что, Геннадий Аркадьевич! Я ж ее сначала схватил и только потом укол сделал! Думаете, она все забыла? Вряд ли.

– Какой же ты идиот! – воскликнул Геннадий Аркадьевич.

– Не за просто так, Геннадий Аркадьевич! Не за просто так! Или вы хотите потерять пять миллионов? Молчите? То-то же. И если одну мы угробим, то и второй туда же дорога. Какая уж разница? Мы не можем теперь отступать. Вы учтите, Геннадий Аркадьевич, если все вскроется, нас по головке не погладят. Мы лишимся всего – и денег, и работы. Я-то ладно, простой санитар, но вы заведующий отделением! Ваша карьера накроется медным тазом. А еще долгие годы тюрьмы! Вы пробовали баланду? Нет, наверное. Это вам не икру на хлеб толстым слоем намазывать!

– Я все понимаю, Игорь! Не дави на меня! – ответил Геннадий Аркадьевич, явно нервничая.

– Я не давлю! Просто я сидел уже, а вы нет. И делюсь, так сказать, с вами опытом. Вам никак нельзя попадать в руки полиции. Нет, на зоне вам будет почет и уважуха как медику, да и поговорить вы можете как психотерапевт, полечить души убийц и воров, но вряд ли вас греет такая перспектива. Поэтому надо спасать свои шкуры. Если мы уже ввязались в убийства, то и эту бабу отправим туда же! Смотрите, Геннадий Аркадьевич, – санитар ткнул в Тоню пальцем, – она открыла глаза.