Наталья Александрова - Комната свиданий, или Кодекс поведения блондинки

– Как ты могла? – процедил он.

Варвара бурно зарыдала.

– Ты не понимаешь… – бормотала она, – это началось давно, мне было пятнадцать лет… она тогда с зоны вернулась, там все такие… стала она меня привечать, все и получилось. А потом она меня здесь нашла, нарочно проводницей устроилась, чтобы чаще ездить… Я не хотела, а она сказала, что тебя убьет…

– Ты врешь! – закричал он. – Ты мне всегда врала!

– Угу, – неожиданно согласилась Варвара, – вру. Никто меня не заставлял, мне самой нравилось…

Слезы у нее вдруг высохли, она успокоилась и даже открыта пудреницу.

– Тогда какого черта ты за меня замуж вышла? – спросил он. – О детях мне говорила…

– А что же мне – до старости в той дыре куковать было? – визгливо закричала в ответ Варвара. – У нас там через дом либо сам хозяин семьи сидел, либо сын у него на зоне, либо зять. А алкаши да наркоманы так и вообще в каждом доме! Прикажешь мне всю жизнь с полоумной теткой в старом домишке ютиться – две комнаты, печка дымит, и удобства во дворе?

Федор вел машину и думал, что он опять оказался полным идиотом, польстился на внешнюю красоту и не разглядел в жене главного. Представляя ее рядом с той бывшей уголовницей, он не испытывал к Варваре ничего, кроме отвращения.

Подъезжая к дому, он вспомнил о контракте и невольно подумал, что хорошо было бы, если бы Варвару действительно похитили бандиты. Он не стал бы ее спасать, это было бы хорошей местью. Но с другой стороны, тогда бы он не узнал о ее вероломстве. Ладно, теперь бандиты будут играть по его правилам.

Дома он запер жену в спальне, отобрав телефон, и сказал, чтобы сидела тихо и ждала его возвращения. Сам же переоделся, побрился и поехал на прием к Верзееву за контрактом.

И вот он сидит в машине, наблюдает за теми двумя в ресторане и думает, как же отомстить им всем за то унижение и боль, которые он испытал за последние несколько часов.

Кто-то стукнул в стекло – водитель махнул рукой в сторону серенького неприметного «Опеля», припаркованного неподалеку. Федор позаимствовал у него кепочку и пересел в «Опель».

И вовремя, потому что дверь ресторана открылась, и показался Старостин, почтительно провожаемый швейцаром.

«Небось этого подлеца Верзеева он и расплачиваться за обед заставил!» – усмехнулся Федор. Широкими размашистыми шагами уверенного в себе человека Старостин пересек парковочную площадку перед рестораном и сел в большой черный «Крайслер» на водительское место. Не хочет афишировать свою встречу с Верзеевым, подумал Федор.

Он выжал сцепление и тихонько двинул машину следом.

Старостин не спеша вывернул на набережную Фонтанки, проехал по ней до Невского, свернул на проспект и, довольно удачно миновав пробки, после площади Восстания свернул на Суворовский, а затем на Вторую Советскую улицу. Оставив «Крайслер» в переулке, Старостин открыт кодовый замок на воротах и углубился во двор-колодец.

Федор сразу за ним идти побоялся, но тут очень удачно из двора вышла старушка с пекинесом, Федор проскочил в ворота и успел заметить, как хлопнула дверь углового подъезда.

Вряд ли Старостин здесь живет – дом хоть и приведен в порядок, но лифта нет, света в окнах мало… Если бы он к любовнице ехал, то машину бы во дворе поставил, рассуждал Федор. Стало быть, надобность у него тут деловая, хочет незамеченным быть.

Держась ближе к стене дома, Федор пересек двор, оказавшийся на удивление приличным – тротуарная плитка, песочница и кустики, – заскочил в подъезд и услышал, как хлопнула дверь на пятом этаже. Из-за давно некрашенной двери на первом этаже выглянула растрепанная женщина в застиранном халате и шлепанцах размера сорок пятого – очевидно, в доме еще оставались последние нерасселенные «обломки прошлого».

– М-мужчина… – хриплым голосом проговорила тетка. – С-сигаретки не найдется?

Судя по растекшейся по щекам туши и опухшей физиономии, ей срочно требовалось не только курево. Федор выщелкнул из пачки сигарету и сам дал прикурить – ему не хотелось, чтобы пьянчужка трогала зажигалку своими грязными руками. Тетя шагнула на площадку, причем шлепанцы остались в квартире. Она засмеялась кокетливо и рукой пригладила волосы, Федор сделал равнодушное лицо и стал подниматься размеренным деловым шагом.

На пятом этаже была всего одна дверь – квартира номер четырнадцать. Дверь хоть и не новая, но железная, крашенная коричневой краской, имела солидный замок. Федор порадовался, что не надо гадать, куда вошел Старостин, и спустился вниз.