Дарья Калинина - Клад Царя Гороха

Девушки склонились над ним, с интересом изучая начерченные чьим-то легким пером линии. Ясно, что чертил их человек, сведущий в точных науках. Все линии, пересекающие три главные, лежали ровно, а некоторые выходы были снабжены точными координатами с указанием долготы и широты с точностью до секунды.

— Похоже на меридианы на глобусе.

— Не только меридианы, тут и параллели прослеживаются.

— А вход — это как один из полюсов. Только не понятно, северный или южный.

— Вообще-то, полюс на плане на востоке расположен.

— Но зачем? — крайне заинтересовалась Кира. — Зачем хозяева усадьбы это сделали? Зачем прокопали эти подземные ходы? Зачем начертили этот план?

— Ну, теперь нам уже этого не узнать. Но самое интересное будет дальше. Во время революции семнадцатого года, когда стало ясно, что при советской власти приличным людям жить становится все хуже и хуже, владельцы Копок сбежали за границу. Усадьбу они с собой захватить не могли. Также не могли они увезти коллекцию серебра, фарфора и бронзы, принадлежащую им. А между тем вещи, которые хранились в усадьбе, сделали бы честь любой музейной экспозиции. Дело в том, что последний Копкин совершил своего рода мезальянс. Он, будучи дворянского происхождения, взял в жены дочь купца. А уж этот купец и дал за дочерью такое богатое приданое. Он сам всю жизнь собирал коллекцию старинных вещей. И часть ее отдал своей дочери и ее мужу.

— Правда, Копкину тоже пришлось кое-чем поступиться. Жену он взял из семьи старообрядцев. И богатый тесть настоял на том, чтобы Копкин принял новую старую веру.

— И что с кладом-то?

— А то, что золото и драгоценности, какие у них были, а также деньги и ценные бумаги Копкины захватили с собой во время бегства. Но вот тащить тяжеловесную бронзу, неудобное серебро и тем более фарфор, конечно, они не могли.

— И оставили все в усадьбе?

— В том-то и дело, что нет. Когда сюда нагрянули отряды революционно настроенных масс, в имении еще сохранялась кое-какая мебель, картины, ковры. Мародеров из крестьян сдерживал Терентьич, здоровенный мужик, приближенный к господам. Он и уберег все добро от местных мародеров, но противостоять силам Советской армии он не мог. Ему пришлось признать свое поражение. И усадьба со всем оставшимся в ней добром перешла в руки новой власти.

— Но добра в ней оставалось не так уж много? Правильно я понимаю?

— В том-то и дело, — с горячностью подтвердил Эдик. — То, что оставалось, не представляло собой никакой художественной, исторической или любой другой ценности. То есть, доживи они до наших дней, возможно, эти предметы и представляли бы какую-то ценность. Но в то время это были самые рядовые вещи, которые были у многих. А все ценное, что было в усадьбе, пропало.

— И куда? Куда же оно все делось?

— Вот в чем дело! Ясно, что коллекцию, доставшуюся его жене в приданое, Копкин спрятал где-то неподалеку от усадьбы. Тащить далеко громоздкие бронзовые украшения, серебро и тем более фарфор он бы не стал. При тогдашних методах транспортировки хрупких и ценных вещей их должны были сначала основательно упаковать в солому и мешковину, а потом положить в деревянные ящики и крепко заколотить.

— Коллекция была так велика?

— Она была рассредоточена по всему дому, но по свидетельству очевидцев, коим доводилось бывать в усадьбе Копкиных, великолепие было сравнимо с царским дворцом.

— Ну, это вряд ли.

— Разумеется, так казалось лишь простым обывателям, мелкопоместным дворянам или даже людям простого сословия. Но тем не менее ценных вещей у Копкиных в усадьбе было множество.

— А ты-то откуда знаешь, что там у них было? Где ты прочитал о коллекции Копкиных?

— Не поверишь, прямо в Сети. Рылся и случайно наткнулся на сайт некоего общества любителей-краеведов. И там приводились воспоминания одной попадьи, чей муж служил в церкви Успения Богородицы, а располагалась эта ныне восстанавливающаяся и уже действующая церковь в селе Заозерном, в пяти километрах от имения Копкиных.

— И ты там побывал?

— Лично сам еще нет. Но все церковные архивы, личная переписка служителей этого храма отлично сохранились до наших дней. Так, во всяком случае, сказано на сайте. Каким-то образом многие бумаги уцелели за время Гражданской, а потом и Отечественной войны, которая тоже прошлась по этим местам. Конечно, часть бумаг могла быть утеряна, но записки попадьи Авдотьи сохранились. Написаны они очень простым языком, но тем не менее чувствуется, что женщина получила неплохое образование. Так вот, она утверждала, что вещи — картины, фарфор, мебель и серебро, которые были в доме Копкиных, — тянули на добрых полмиллиона рублей. Попадья восхищалась тем, какое богатое приданое было дано за молодой хозяйкой. И даже выдвигала осторожную версию, что Копкин женился на своей невесте не столько из-за глубоких чувств, сколько из-за корысти.