Дарья Донцова - Матрешка в перьях

– Простите, вы… э… моя сестра… э…

Он не знает, что делать, что говорить, Диана Варкесовна рыдает, произнося на разные лады: «моя Мари, Мариэтта». В конце концов Эжи делается плохо. Самохваловы отвозят ее в клинику, мать неотлучно сидит у постели обретенной дочери, держит ее за руку.

– А потом к Илье приезжаю я с вопросом: «Куда вы спрятали Евгению?» – завершил картину Костин.

– Парню не позавидуешь, – хмыкнул Макс. – Так, с этой ситуацией понятно. А подозрительный мужик, который приходил в подъезд незадолго до убийства Подольского, тот, кого Лампа приняла за фаната, оставившего очередное письмо с угрозой, он кто?

Костин оглушительно чихнул.

– Простите… Это был курьер из интернет-магазина, который привез заказанную книгу жильцу из квартиры под апартаментами нашего подопечного. Но мы же знаем, что Вениамин сам себе послания слал. Жанна, когда он озвучил свою «гениальную» идею, сказала ему: «Что за глупость посадить в подъезде Евлампию? Она же никакого фаната не увидит!» Мошенник ответил: «Главное, нам нужен свидетель наезда. Ну и пусть тетка твердит, что не заметила подозрительных лиц. Я ей скажу: «Вы просто прошляпили преступника, вот новое письмо, я получил его утром». Я все продумал.

– А журналист? – задал следующий вопрос Макс. – Ну, тот, кого Подольский нанял, чтобы сфотографировать попытку «фаната» задавить его. С ним вы говорили?

– Нет, – вздохнул Костин, – мы его не нашли, понятия не имеем, кто он. Снимков с места происшествия в газетах не появилось. Кстати, Жанна о нем ничего не знала до дня покушения. Вениамин сообщил ей о корреспонденте, только когда собирался выйти из квартиры, намереваясь упасть в подъезде на глазах у Лампы. Между прочим, хитрая Златова позвонила ему из автомата – не хотела, чтобы полиция, которая займется расследованием убийства Подольского, узнала, кто звонил жертве незадолго до смерти. «Ну, давай, смотри не опоздай», – сказала она. «Уже готов, – ответил Вениамин, – надеюсь, репортер на месте». Жанна переспросила: «Кто?» И «великий писатель» доложил о приглашении представителя прессы. Златова онемела от злости и растерялась.

– Представляю ее эмоции, – перебила я. – Когда в разговоре с ней я упомянула о корреспонденте, Жанна пошла красными пятнами.

– Понятно, почему она и после убийства бесилась, – хмыкнул Володя. – А в тот момент была в ярости. Что-либо предпринять она уже не успевала – снайпер занял позицию на чердаке, отменять операцию поздно… А Подольский отключил трубку и пошел навстречу своей смерти. Наверное, был очень собой доволен, радовался, как здорово все организовал, всех вокруг пальца обвел, сейчас его замечательная пиар-акция начнется.

– Вопросы почти закончились, – сказал Вульф. – Остался последний. Зачем Златова и Крестова все это проделали?

– Убили Вениамина? – опешила я. – Ты не понял? Они хотели отомстить…

– Наверное, я не так спросил, – остановил меня Макс. – Зачем Жанна и Елена избрали столь замысловатый путь – наняли киллера, а сами сделали вид, будто занимаются раскруткой Подольского.

Можно было решить проблему просто. Снайпер подстрелил бы «писателя» при выходе из дома и ушел. Его было бы трудно найти, еще сложнее установить причастность к убийству Полонского Златовой и Крестовой. Им не стоило светиться. Чего ради они по уши влезли в эту историю? Это же глупо и опасно.

Костин развел руками.

– Тот же вопрос пришел в голову и мне, и я задал его Жанне. Угадай, что та ответила?

– Теряюсь в догадках, – пожал плечами Макс.

Володя встал.

– Цитирую дословно: «Нам так захотелось». И все, понимаешь? Больше она ничего не сказала.

– Ну, это все объясняет, – кивнул мой муж. – «Нам так захотелось». Замечательный ответ. В принципе, отвечает на все вопросы.

– Да уж, – вздохнула я, – матрешка в перьях всегда шла на поводу у своих желаний.

– Матрешка в перьях? Ты о чем? – удивился Володя.

– Так подругу за любовь к нелепым нарядам называет Елена, – пояснила я.

– Интересная штука женская дружба, – протянул Костин, – дамы могут ходить рука об руку, проводить вместе время часами, дружить против всего мира, убить кого-то сообща, но они никогда не перестанут критиковать внешний вид лучшей подруги.

На следующее утро меня разбудил вопль Розы Леопольдовны:

– Лампа, скорей сюда!

Я, забыв надеть халат, ринулась на зов, наступила по дороге на Фиру, споткнулась о Мусю, чуть не растоптала Василия Екатериновича и влетела на кухню со словами: