Валентина Андреева - Ключи от седьмого неба

— Здра-а-авствуйте! Я так рада вас видеть! — радостно пропела она, словно не замечая нашей реакции, и, широко раскинув руки, шагнула вперед, намереваясь обнять всех разом.

— Н-на п-поминках? — отлипая от Колюни и прячась за его спину, жалобно поинтересовалась Наташка, уважающая во всем порядок. — Так т-тебя, ц-царствие тебе неб-бесное, вроде еще не п-похоронили…

— Кто это? — глухо поинтересовался Колюня, стараясь придать мне строго вертикальное положение — перпендикулярно крыльцу.

— Твоя покойная мачеха. Звалась Валерией, — чувствуя себя за спиной Колюни в относительной безопасности, осмелела Наташка.

Покойница растерялась, но тут же расцвела новой лучезарной улыбкой.

— Так вас не предупредили?.. Боже мой, я вас напугала… — опустив руки, она отступила назад. — Проходите, пожалуйста.

У меня не хватило смелости сунуться вперед. Первым запустили Колюню с сейфом, врученным ему Психеей, за ним довольно уверенно шла она. Мы с Наташкой немного задержались, все еще приходили в себя. Не каждый день сталкиваемся с воскресшими покойниками. Слабый вскрик Психеи из холла едва не ввергнул нас в прежнее состояние ужаса.

— Неужели все-таки поминки? — пролепетала Наташка, увлекая меня к машине Колюни. — Сядем и забаррикадируемся… Нет, не сядем! И не забаррикадируемся. Колюня машину закрыл, аккуратист несчастный. Ир, оглянись, что там в дверях просматривается. Не бойся, я с тобой.

Я оглянулась и… вспомнила, что замужем.

— В дверях проходит показательное выступление хирурга Ефимова. Дмитрия Николаевича. Кажется, я с ним развожусь… С другой стороны, мы квиты…

— Ириша, сейчас не время сводить с ним личные счеты. Как думаешь, почему вякнула Психея?

— Будем надеяться на лучшее. Наверное, еще кто-нибудь воскрес. Не удивлюсь, если это Зинаида.

— Хорошо бы, вместо нее воскрес дедуля.

— Он в коме.

— Ну и что? Трудно помереть, не выходя из комы? Помер, а потом взял да и возродился к новой жизни. Безалкогольной. Ир, вот не надо сейчас действовать мне на психику. Пойдем в дом. Если в дверях торчит вечный двигатель твоего прогресса, там безопасно.

— А сзади него красуется господин следователь. Это мне больше нравится. Он не позволит выйти моему мужу за рамки приличий.

— Можно подумать, Ефимов когда-нибудь поднимал на тебя руку.

— Еще не хватало! Боюсь, что я на него подниму, а он ответит оскорблением. Оно мне надо? Ну, что ты прилипла к машине? С ней тебя внутрь не пустят.

— С машиной как-то надежнее… Ладно. Цепляй на физиономию маску оскорбленной добродетели — и вперед.

Мы медленно направились к дому, готовясь к новым сюрпризам. На Димку не смотрела из принципа. Была охота лицезреть его издевательскую ухмылку. Судя по тому, как Наташка его потеснила, добровольно освобождать проход он не собирался. Конюков отступил сам.

В холле, как я и предполагала, столбовой дворянкой восседала на диване вторая «покойница» — Зинаида Львовна. Без отрыва от полулитрового бокала (видимо, с чаем) она благосклонно нам кивнула, мы сдержанно приветствовали ее, поздравив с воскрешением. Она еще раз кивнула и покосилась на сейф, пристроившийся в уголке журнального столика. Из кухни доносились веселые голоса «дизайнеров», скорее всего отыскавших заначку — завалявшиеся пакеты с лапшой. То-то радости! У подножия лестницы стояла Валерия. Такое впечатление, что улыбка намертво приклеилась к ее лицу.

— Где Константин? — требовательно поинтересовалась Наташка.

— Полчаса назад проводили, — добродушно ответил Конюков. — Невеста за ним прикатила. По нашему вызову. Разъяснили девушке, что парень был срочно отозван на спецзадание. Прямо из-под венца. Она ему тут от счастья в дополнение к руке чуть ребра не переломала. Вот только у меня создалось впечатление, что ему не очень-то хотелось уезжать вместе с ней.

— Стерпится — слюбится. Ко всему привыкают, — вздохнув, проронила Зинаида и шумно отхлебнула из бокала.

— Что-то не видно нашего дорогого Юрия Васильевича, — внимательно изучая крупнокалиберные зеленые горошины на бокале, посетовала я. — Все покойники вернулись с того света, а он, полуживой, — нет. Не справедливо.

Зинаида поперхнулась и закашлялась, я поспешно отвела взгляд в сторонку и наткнулась им прямо на Дмитрия Николаевича. Он счел своим долгом пояснить: Юрия Васильевича только утром вывели из комы. Больному предстоит долгий процесс лечения и реабилитации. Он еще что-то говорил, но я уже не слушала. В полном отупении наблюдала, как с лестницы, улыбаясь, спускается разоблаченная лично мной мошенница Надежда. Не могу утверждать, что форма майора внутренних дел была ей к лицу, а вот улыбка женщине очень шла…