Петр Шордей - Домик в дачном поселке

Агнешка.

Божечки!!!

Вчера пришел к нам Кубацкий и очень так спокойно спросил, когда же мы выберемся! Еще он прибавил, что лично его дата особо и не волнует, но спрашивает он из любопытства, потому что новый владелец нашего дома наверняка вскоре захочет вселиться.

Мне показалось, что я его правильно не расслышала только потому, что так постарела.

А он талдычит свое и разглядывается по нашему дому так, словно тот уже и не наш.

Так вот, оказывается, что он одолжил кому-то там под залог нашего дома, понимаешь, нашего домика, двести тысяч злотых.

На это я ему отвечаю, что все это какая-то совершеннейшая чушь, потому что только мы могли бы, если бы уже так припекло, как законные владельцы, одолжить у него эти бабки под залог.

А он только смеется и говорит, что все это не так, другими словами, а кукиш вам с маслом.

Он эти бабки одолжил кому-то, кто у нас эту халупу уже купил.

И показывает бумагу, из которой, черным по белому, следует, что мы продали дом какому-то мужику за четыреста тысяч злотых.

Тут я думала, что меня кондрашка схватит.

Побежала за Янеком.

Ну а Янек, как он всегда, поглядел в бумаги и увидел свою подпись на договоре купли-продажи.

Я думала, что взорвусь прямо там, на месте, потому что все сходилось, даже нотариальный акт.

А Янек лишь пожал плечами.

И даже не заявил, что это не его подпись.

Только заметил, что нигде нет подтверждения того, будто бы покупатель выплатил продающему требуемую сумму в предусмотренный договором срок.

Другими словами, он признал весь этот договор купли-продажи недействительным, потому что он, Янек, никаких денег не получил, во всяком случае — на то нет никаких доказательств.

После чего пригласил Кубацкого на пиво, и от такого приглашения Кубацкий схватился за голову.

После чего, совершенно спокойно, Янек заявил, что подпись на договоре, вполне возможно, принадлежит и ему, ведь кто нормальный читал бы все, что подписывает, но сам договор Кубацкий может засунуть себе в пляжные шлепки.

Тогда Кубацкий вытащил из пляжных шлепок собственный договор предоставления долга под залог нашего дома, и тут же взбесился, когда до него дошло, что ему придется заплатить еще и налог на ту ссуду, чтобы ее узаконить.

Короче говоря, кто-то взял в долг под залог нашего домика, который вроде уже купил, но за который не заплатил, двести тысяч злотых у Кубацкого, который, в счет данной ссуды, взял кредит в банке, поскольку такой суммой не располагал, но так посчитал, что когда продаст наш дом, поскольку ни на мгновение не верил в возврат ссуды в срок, что будет иметь в плюсе тысяч двести минус проценты и все такое прочее.

В настоящей же ситуации Кубацкий на двести тысяч в минусе плюс проценты и все такое прочее, и потому Янек угощает его своим пивом да и еще интересуется музыкой.

И мы уже проверили, что об этом скажет нотариус. А он — ничего, поскольку человек, который все это оформлял, имел доверенности, как со стороны продавца, так и со стороны покупателя.

А доверенность имелась только у меня!

Все то было какой-то волшебной игрой в стиле «переводного дурака», в которой мы бы лишились дома, если бы не отсутствие подписи под документом о передаче наличности. Ибо, ты же понимаешь, из пустого так даже Соломон не нальет, так что некто, все это задумавший, рассчитывал на то, что Кубацкий этой мелочи не заметит, и тот — и правда — не заметил.

Хватило мгновения невнимательности, и кто-то наколол Кубацкого на две сотни косых плюс проценты и тому подобное. А «тому подобное» составляет двадцать пять, по-моему, процентов с дохода от продажи недвижимости, которая была приобретена, а затем продана до истечения пяти лет. А ведь Кубацкий послал наш домик дальше за несчастные триста тысяч, поскольку, ясный перец, возврата ссуды не дождался. Так вот, двадцать пять процентов от трехсот тысяч, это, кажется, где-то семьдесят пять тысяч, и Кубацкий по причине тех бабок выпил все пиво Янека, которое сам же и наварил, потому что Янек доказал ему, что потерял удостоверение личности, так что всякий, абсолютно всякий мог под него выступить, если только был ну хоть немного похож на Янека, впрочем, он даже и не должен был быть похожим.

А вот это уже след.

Только Поремба похож на Янека, то есть, он мог бы действовать в качестве похожего при определенном освещении и так далее. Вот только кто там смотрит на фотку в удостоверении личности? Раз имеется удостоверение, значит и человечек имеется.