Дарья Калинина: Рай на пять звезд

– Так вот что меня сразу же насторожило! – воскликнула Мариша. – Запах дорогого парфюма! Откуда бы у спившегося алкоголика такой шикарный одеколон? Да он бы выпил его сразу! Чего добро-то переводить!

– Верно, – смутился Костя. – Этого я не учел. Но я думал, что никто из соседей Алексеева не станет ко мне принюхиваться. Так и вышло. Когда я переоделся в его тряпье, люди сами начали от меня шарахаться. Какое там нюхать, они и близко ко мне подходить брезговали.

Итак, единственный свидетель произошедшей драмы был Арнольду неопасен. Костя был обеспокоен своей судьбой. Он оказался слишком слаб. Произошедшее несчастье вконец раздавило его. Его привычный мир был уничтожен. И Костя никак не мог понять, кто же он такой и где теперь его место.

В свою квартиру он вернуться не мог. Жилья у него не было. Денег оставалось с гулькин нос. И получалось, что он целиком и полностью зависит от милости Алексеева. Тот приятеля не трогал. То ли по старой памяти, то ли просто потому, что все ему было по фигу. Но Костя все равно боялся.

Боялся, как бы его не вычислили. А ведь если бы он сунулся к Арнольду и вообще поднял бы шум, то неизбежно бы выдал себя.

– Они бы мне никогда не поверили, что это Леночка сама… сама взяла вирус! А если бы даже и поверили, то по головке все равно бы не погладили. Ведь я нарушил правила. Привел в лабораторию совершенно постороннего человека. Мне бы не поздоровилось даже в том случае, если бы ничего не пропало. Но ведь пропало же! Это была катастрофа!

Одним словом, Костя оказался трусом. Он настолько перепугался за собственную шкуру, что даже и подумать не мог о возмездии.

– Я был уверен, что Арнольд отдал Леночке мое лекарство. И раз уж оно ей не помогло, значит, я тоже повинен в ее смерти.

Костя был морально раздавлен. Получалось, что это он убил любимую женщину. Женщину, которая доверилась ему в минуту отчаяния! Он не знал, что делать. И потому тихо сидел в логове у Алексеева, стараясь по возможности лишний раз не высовывать нос.

Такая ситуация вполне устраивала Арнольда. Костя был ему неопасен. Пепел Леночки похоронен и тоже опасности не представляет. А сам он – Арнольд великолепный – был жив и здоров.

Друзей и родственников, способных поинтересоваться судьбой Леночки, у супругов не было. Во всяком случае, Арнольд думал, что их нет. Но он жестоко ошибался.

– И когда я уже немного успокоился, вот тут-то и появилась твоя сестра, – он недовольно покосился на Тасю. – И, как всегда, ей было нужно больше других. Сначала я не придал ее визиту особого значения. Но когда она явилась во второй раз, я насторожился.

Тася навестила Леночку, когда та только еще заболела. Леночка что-то наплела подруге, не очень складно выдумав причину недомогания, что на сей раз даже доверчивая Тася заподозрила неладное. А после смерти подруги решила предпринять собственное расследование. Тася почувствовала тут какой-то подвох и оказалась права.

– Ей удалось раздобыть образец крови моей женушки. И она оттащила его в лабораторию. Хорошо еще, что в лаборатории провозились так долго, что Леночка за это время откинула коньки и я даже успел похоронить и оплакать ее.

Но Тася так просто сдаваться не собиралась. Не зная про Костю и его участие в этой истории, она наивно предположила, что Ленкина смерть – это исключительно дело рук ее мужа. Что тот плохо обращался с женой, чем и довел несчастную до смерти.

– Она была настроена очень агрессивно. И я испугался. Теперь-то задним умом я понимаю, что свалял дурака. Тасе никогда не удалось бы ничего доказать. Правду знали только я и Костя. Но Костя сам боялся всего и всех. А я бы сам никогда не выложил Тасе правды. Но в тот момент, когда разгневанная и жаждущая справедливости Тася начала наскакивать на меня с обвинениями, я сплоховал. Тася упрекала меня в том, что я не предпринял должных мер для сохранения здоровья и жизни Леночки. Не поместил жену в хорошую больницу, где бы разобрались в причинах ее недуга.

Отчасти эти обвинения были справедливы. Арнольд действительно не сделал и сотой доли того, что должен был сделать любящий и заботливый супруг. Но сначала Леночка сама наотрез отказывалась ложиться в больницу и просто требовала к себе Костю. Когда же ей стало совсем плохо, Арнольд уже и сам не настаивал на врачах и госпитализации. Ведь тогда могло вылезти то, что он имел противоядие. Имел, но выпил его сам, так сказать, в одно рыло.

И все равно Арнольд мог бы вполне выкрутиться. Но Тася действовала слишком напористо и уверенно. И он испугался.