Татьяна Луганцева - Стая гадких утят (сборник)

– Мне не страшно, я вообще не из пугливых, – спокойно ответила Аглая, нисколько не кривя душой.

Профессия у нее была публичная, встреча со зрителями была одной из ее составляющих. А кто такие одноклассники? Те же зрители. С абсолютно спокойным выражением лица и с дежурной улыбкой она и появилась в ресторане.

Ее тут же обступила толпа взрослых, смутно знакомых людей, которые принялись наперебой с ней здороваться и отвешивать комплименты.

– Аглая! Какая же ты красавица! Как давно мы тебя не видели! Как же так можно, уехать из отчего дома раз и навсегда! И даже ни разу не наведаться в гости! Конечно, ты же звезда! Мы все время вспоминали о тебе, смотрели все твои фильмы, читали о тебе статьи! Мы гордимся тобой! Только вот о твоей личной жизни ничего не пишут… Какая ты стройная! Ты в жизни даже еще красивее, чем в кино… Правильно говорят, что экран придает и возраст и толщину! Ну какая же ты хорошенькая! Прелесть! А над чем ты сейчас работаешь? А ты живешь в Москве или в Америке? Ходили какие-то слухи… Как же мы рады тебя видеть!

Аглая еле прорвалась через этот плотный строй возбужденных людей.

– Друзья мои, я тоже очень рада вас видеть! Но давайте не всё внимание уделять моей персоне! Дайте и мне на вас посмотреть! Это же наш общий праздник!

Но одноклассники и не думали ее отпускать. Мужчины с интересом рассматривали Аглаю, а женщины пристально изучали платье, туфли, украшения…

– Штрафная! Штрафная! – крикнул кто-то, и Аглае подали бокал шампанского.

Она наконец-таки продвинулась к столу, ломящемуся от закусок.

За столом сидели двое. Мужчины не встали ей навстречу. Один из них был в инвалидной коляске. Его Аглая узнала сразу. Это был ее одноклассник Сергей Тюлик.

– Сережа?

– Аглаечка… – улыбнулся он. – Я присоединяюсь ко всем словам, которые сказали в твой адрес. Ты как с другой планеты под названием Мечта.

– Спасибо тебе, дорогой. – Аглая села рядом с ним. – А…

– Это? – стукнул он рукой по коляске. – Так под машину попал три месяца назад…

– Господи! Я не знала! Очень сочувствую.

– Сам виноват… Возвращался поздно, темно было, переходил дорогу в неположенном месте… А это вот – познакомься – Антон Александрович, – кивнул он на мужчину, сидящего рядом.

Мужчина кашлянул и сказал приятным баритоном:

– Я не учился с вами. Меня нанял отец Сергея, чтобы помочь ему передвигаться первое время. Так что я к вашему празднику не имею никакого отношения. Просто сопровождающий… Знаете, бывают женщины-сиделки. Так вот, я как сиделка, только мужского рода, да еще и физические функции на меня возложены, женщина не справилась бы, – пояснил он.

– Антон буквально носит меня на руках, – подтвердил Сергей.

– Очень приятно, – холодно произнесла Аглая, и скользнула по Антону Александровичу безразличным взглядом.

Во всем, что касалось мужского пола, Аглая была абсолютно невыносима и неисправима. Она любила мужчин, которые достигли в жизни определенных высот. Умных, успешных, берущих на себя большую ответственность. Мужчины, работающие в сфере услуг, в эту категорию не входили. Аглая даже не смотрела в их сторону, считая это ниже своего достоинства. Охранники, водители… И вот что-то новенькое – «мужчина-сиделка». Кошмар! Да и внешне Антон Александрович был неказист. Сутулый, волосы топорщатся, взгляд с прищуром. Аглая нарочито зевнула и принялась рассматривать бывших одноклассников.

Многие женщины до сих пор не могли успокоиться – надо же, увидели звезду! Они перешептывались, обсуждая ее наряд и макияж. Аглае даже стало интересно, чем закончится этот вечер.

Она узнала всех одноклассников и даже могла сказать, как кого зовут, и это удивительно, потому что ни об одном из них за тринадцать лет ни разу даже не вспомнила. А вот внешние изменения, которые произошли с ее одноклассниками, повергли Аглаю в шок.

Непрезентабельно выглядели «мальчики». Наверное, потому, что не могли приукрасить себя косметикой и отвлечь внимание вызывающим декольте. Взгляд Аглаи натыкался на лысеющие макушки, угрожающе увеличивающиеся животики и – как бы это помягче выразиться? – не совсем здоровый румянец на щеках, говорящий о пристрастии к алкоголю.

Женщины были ненамного лучше. Многие до неприличия раздались в ширину и были накрашены с такой яростью, словно в конце вечеринки им должны были выдать приз за самый дикий макияж. Но что позабавило Аглаю больше всего, так их прически – каждая вторая была с химией на голове. С молоком матери, что ли, русские женщины впитывают: если праздник, надо завиваться. И сидели ее одноклассницы за праздничным столом, словно пудели на выставке. В вечерних туалетах преобладали дешевые платья из парчи ярких цветов. «Видимо, сказалось влияние татаро-монгольского ига», – подумала Аглая. Но некоторые дамы всё же предпочли классику – маленькое черное платье с гипюровой вставкой на спине, сквозь которую просвечивал черный лифчик. Да и «маленькими» эти наряды назвать было затруднительно… Если в такое платьице влезает женщина шестьдесят восьмого размера, маленькое черное платье превращается… в квадрат Малевича. И как черный цвет может стройнить даму, желающую скрыть лишних так килограммов тридцать?.. С этим не справилась бы и черная дыра. Но это все лирика…