Татьяна Луганцева - Перышко из крыла ангела

— Алексея? Так я и знал, — вздохнул Кристиан. — Возьмете меня к себе в кружок детективов? Я, кстати, тоже принес одну новость на хвосте.

— Хорошую? — улыбнулась Алена.

— В наше время хороших новостей не дождешься. Мне позвонили с кладбища и сказали, что сегодня ночью вскрыли могилу Леши, полностью ее распотрошили и даже раздели труп.

— Как раздели? — икнула Алена.

— Ты при дочке такие вещи не распространяй! Она беременная! — одернула его Лукреция и спросила: — Как раздели?

— Труп вынули и срезали с него всю одежду, его обыскивали…

— Матерь Божья! — закрыла рот руками Лукреция. — Что же это такое? Леше и после смерти покоя нет. Виктория узнает, с ума сойдет. Может, ей не говорить?

— Нельзя! — ответил Кристиан.

— Что значит — нельзя? — не поняла Лукреция.

— На теле покойного и в гробу что-то очень тщательно искали! Следователи предположили, что в квартире тоже могут искать. И группа сразу же выехала по адресу, но они опоздали, — снизил тон Кристиан.

— Не томи! Что значит — опоздали? Ты пугаешь! — воскликнула Лукреция.

— Вся квартира была перевернута вверх дном, — пояснил Кристиан. — А Виктория без сознания лежала в ванной. Дверь подперли шкафом! И даже если бы она пришла в себя, то не смогла бы выбраться оттуда, — добавил Кристиан.

— Она жива? — спросила Лукреция.

— Да, она в больнице и уже пришла в себя. Нападавших было двое, лиц их она не видела. В дверь позвонили, и она открыла. К ним никто никогда не приходил, и Виктория не подумала о грозящей ей опасности. Вот и открыла. Мужчины были в черных лыжных масках и перчатках. С ней не говорили, ударили по голове, и все. Спасибо, что не убили.

— И что искали, она не знает? — спросил Никита.

— Нет. Не имеет ни малейшего понятия, — ответил Кристиан.

— Постойте! — Лукреция почувствовала, как у нее участился пульс. — В тот вечер, когда я разговаривала с Лешей в последний раз, на меня напали и чуть не убили. Они тоже раздели меня и обыскивали. Их тоже было двое, и я тоже не запомнила их лиц. Но сейчас я вспомнила, они говорили что-то типа: «У нее ничего нет». Они думали, что он мог мне что-то передать! Что же это такое?

— Видимо, что-то очень ценное. Они ни перед чем не останавливаются. На самом деле и живых потрошат, и мертвых! — сказала Алена.

— А кто у нас будет? — вдруг спросил Кристиан, с любовью глядя на дочь.

— Еще не тот срок, чтобы узнать пол. Но нам с Никитой все равно! — ответила она. — Отец, ты же умный! Не отвлекайся! Что им надо было от Леши?

— Ты меня об этом спрашиваешь?! Думаешь, я знаю, но скрываю и таким образом подвергаю людей опасности?

— Все дело в Леше, — подал голос Никита, — все идет от него. И все, кто с ним был так или иначе связан, пострадали. То, что ищут, имеет маленький размер, если обыскивают с такой доскональностью.

— Думаю, что они и Лешу пытали поэтому, но, похоже, он им не открыл тайну, — согласилась Лукреция.

— Да! И тогда они стали искать. Маленькое и очень ценное… Ну, не алмаз же? — задумался Кристиан.

— Леша не был богат! — подчеркнула Лукреция. — Он не маскировался, он реально не был богат.

— Надо исходить из его возможностей, — снова подал голос Удав. — Я не думаю, что это был бриллиант или что-то подобное. Леша никуда не ходил и ни с кем не общался. Сидел в своем архиве и каждый день перебирал сотни документов. Понимаете?

— Он нашел ценный документ! — посмотрел на него Кристиан с несколько другим чувством. — А ты соображаешь! Ну, конечно. Что же еще может быть! Ценный документ! Точно!

Алена с Лукрецией переглянулись. Понятно, что им как женщинам больше нравилась версия о большом алмазе.

— Ты представляешь, какой ценности должен быть документ, что ради него так спокойно идут на убийства?! — ахнула Лукреция.

— Клад, — заключил Никита.

В номере воцарилась тишина.

— Клад? — наконец подала голос Лукреция.

— Ну, не кованый ящик, наполненный самоцветами и жемчугами, а карта, где зарыт клад, — пояснил Никита, причем он говорил так уверенно, словно Эркюль Пуаро в заключительной речи, в которой он подробно рассказывал, как совершалось преступление. Все окружающие верили ему беспрекословно.

— Красивая версия! — не мог не согласиться Кристиан.

— И более-менее правдоподобная, — вторила Лукреция. — Наконец-то появился свет в конце туннеля.

— А теперь я загляну в архивы своей памяти, — сказал Никита. — Когда я копался в компьютере Леши, не нашел в нем ничего знаменательного и подозрительного, потому что так оно и было. Одни исторические документы. И теперь я припоминаю, что больше всего упоминаний было о роде князей Гороховых. Чрезмерно он ими интересовался. И в последних документах, что он просматривал, возможно, нарвался на доказательство клада.