Татьяна Луганцева - Перышко из крыла ангела

— Так и я о том же! Наконец-таки вы начинаете понимать!

— Ты, Люда, подумай. Тебе тридцать шесть, и здоровье уже не очень… Это может быть последний шанс, — робко заявила Лукреция.

— Ты о чем? — вдруг заливисто рассмеялась Людмила. — Думаешь, я могу допустить хотя бы мысль о том, чтобы родить?! Да зачем же мне рожать инвалида на муки вечные?

— Почему инвалида? — спросила Анна, несколько ошарашенно.

— А вы думаете, что я дура полная? Не говорила со знающими людьми? Моя печень вот-вот откажет… К тому же я одно время сидела на героине, и в организме произошли необратимые изменения. Так что я обязана попасть на этот аборт и не калечить никому жизнь. А вместо меня на показ сходишь ты, — посмотрела она на Лукрецию.

— Я? — Лукреция глупо улыбалась.

— Ты, — повторила Люда.

Лукреция нервно оглянулась, словно за ней стоял кто-то, к кому в данный момент обращалась Мила, но за своей спиной никого не обнаружила.

— Я думала, что ты шутишь… — дошло наконец до ее сознания.

— Кроме тебя, больше некому. Ты же занималась танцами.

— Люда, о чем ты говоришь?! Какие танцы? Я почти двадцать лет как закончила обучение танцам! Да и тогда у меня особых успехов не было! Я в архиве работаю!

— Тело все равно должно помнить уроки хореографии! Лукреция, ты должна меня спасти!

— Но почему я?! Вот Анна…. — указала на подругу Лукреция и тут же замолчала.

Но Анна уже успела отреагировать:

— Ты на меня зачем тянешь?! Рост сто семьдесят пять! Тебе же сказали! Я же жирная! Какая «Рябинушка»? Если только в ансамбль «Пончики» или «Шарики».

— Извини, я не подумала, — ответила ошарашенная свалившимся на нее грузом ответственности Лукреция.

— Да, Лукреция, только ты сможешь подменить меня, — с надеждой смотрела на нее Людмила.

— Я не смогу! — воскликнула Лукреция. — Ты всю жизнь была профессиональной танцовщицей и то почувствовала трудности в ансамбле! А я-то что сделаю? — побледнела она.

— Так я привыкла к совсем другим танцам! Поэтому никак не могла собраться в глухо застегнутом сарафане, тебе, может, и сподручнее будет! Помоги мне, Лукреция! — взмолилась Люда.

— Но я даже не знаю, как и что?

— Я принесла тебе запись нашего танца. Изучи! — нашлась Люда.

Лукреция очнулась от воспоминаний и вновь обратилась к Ане:

— Ну как?! Как я выучу танец за один день?! — Лукреция чуть не плакала.

— Ты не паникуй! Соберись! Люди вон в космос летают! — пыталась поддержать ее Анна. — Смотри диск с танцем!

— Да я сто раз уже посмотрела! И что? Это же очень сложно! Такие переходы! Такой узор танца! И ладно бы где в хвосте! А тут я — солистка! — Лукреция испытывала настоящий стресс.

— Повторяй про себя и повторяй!

— Да я уже живу в этом хороводе! — пожаловалась Лукреция.

— Вот и живи! А завтра, даст Бог, ты все на автомате и повторишь! Интересно, как тебя примут девочки из ансамбля?

— Милка предупредила их, сказала, что я не подведу… В общем, ужас!

— Не переживай, все получится! — заверила Лукрецию подруга, но глаза ее при этом не светились, как обычно, оптимизмом.

— А если я опозорюсь? Перед каким-то миллионером? Судьба Люды в моих руках, судьба какого-то Вовы. Не много ли на мои плечи?

— Лукреция, это твой звездный час! Может, ты спасешь много судеб! — Почему-то при этих словах Анна перекрестилась сама и перекрестила Лукрецию. — Главное, что тебе даже косу подвязывать не надо! Твоей и длины и густоты хватит! — справедливо отметила она.

— Не думаю, что это самое главное, — с большим сомнением в голосе ответила Лукреция.

— Да! Самое главное, чтобы кокошник не жал! — выдвинула странную версию Анна.

— Ко-ко… Кокошник? — спросила побледневшими губами Лукреция.

— Ну, танцуют они вроде в кокошниках. Головной убор такой…

— Растяну, если что, — тупо ответила Лукреция. — И вообще, не мешай мне! Я должна еще порепетировать.

— Давай! И выпей что-нибудь, расслабишься, — посоветовала Анна.

— Не знаю, напьюсь еще…

— Так ты много-то не пей, так, слегка. Легче движения пойдут, я тебе говорю!

Лукреция села перед монитором компьютера и стала снова смотреть на танец.

— Спина, поворот налево, направо, — повторяла она про себя. — Спина, улыбка, осанка, черт бы ее побрал… Улыбка, поворот…

Так прошло несколько часов, Анна заснула прямо на диване, уютно свернувшись калачиком. Лукреция же поняла, что у нее проблемы со сном будут не только сегодня, но, похоже, и на всю оставшуюся жизнь. Она попыталась уснуть, но в голове все шел хоровод. И вдруг она вскочила, как ужаленная.