Наталья Александрова - Сувенир из Камбоджи

– Привет! – проговорил Маркиз, оглядевшись. – Науку двигаем? А где Лу?

– Она экскурсию проводит, – сообщила Алиса, привычно залившись краской.

– Экскурсию? – удивленно переспросил Леня. – Разве научные сотрудники водят экскурсии? Для этого ведь существуют рядовые экскурсоводы!

– Это не простая экскурсия. – Алиса еще сильнее покраснела, так что от нее при желании можно было прикуривать. – Она водит какого-то большого начальника из Сибири. Он захотел взглянуть на искусство своих предков, так сказать, прикоснуться к корням.

– А в каком зале?

– В двадцатом, на втором этаже… Но туда нельзя, это ведь большой начальник! – крикнула Алиса в Ленину спину, но Леня не обратил на ее слова внимания.

Он взбежал по лестнице на второй этаж и свернул в то крыло, где размещались экспонаты, связанные с культурой народов Крайнего Севера и Сибири.

Маркиз родился и вырос в Петербурге – тогда еще в Ленинграде, и в детстве бабушка часто водила его в этот музей. Тогда на маленького Леню произвела большое впечатление северная композиция – огромный чум из оленьих шкур, на пороге которого сидел задумчивый узкоглазый чукча, дожидаясь рассвета, до которого, может быть, нужно ждать еще несколько месяцев. Хотя, возможно, это был вовсе не чукча, а эвенк, ненец, нанаец или даже юкагир. Перед чумом стояла настоящая оленья упряжка. Олени были совершенно как живые, и Лене каждый раз хотелось угостить их чем-нибудь вкусным.

Миновав знакомый с детства чум, Леня прошел в следующий зал, но на самом пороге его остановил крепкий мужчина с раскосыми глазами, в хорошо отглаженном черном костюме, через который отчетливо просматривались рельефные мышцы и не менее рельефный пистолет. Все эти привычные детали экипировки говорили о том, что перед Леней находится телохранитель или охранник, правда, с отчетливым этническим оттенком.

– Сюда нельзя, однако! – проговорил охранник вежливо, но твердо преграждая Лене дорогу в зал.

– Мне нужна Луиза Александровна, – скромно ответил Леня, заглядывая через плечо охранника.

За этим мощным плечом был зал, посвященный культуре одного из небольших народов, населяющих бескрайние просторы Забайкалья. В витринах располагались медные божки, старинная утварь, покрытая ярким орнаментом, и расшитые бисером части одежды.

Перед витриной стояли всего два человека – толстый приземистый мужчина с круглым неподвижным лицом, удивительно похожий на одного из медных божков, и стройная женщина лет примерно от тридцати пяти до сорока с милыми веснушками вокруг носа и небрежно уложенными рыжеватыми волосами. Мужчины определяли ее возраст как тридцать пять, женщины же, не колеблясь, указывали на сороковник. Женщина была та самая Луиза, которую разыскивал Маркиз, а мужчина, судя по начальственному виду и дорогому итальянскому костюму, – большой начальник из Сибири.

– Здесь вы можете увидеть праздничный наряд шамана, – говорила Луиза хорошо поставленным голосом. – Как вы видите, этот наряд сделан из кусков меха, волчьих зубов и когтей…

– Медвежьих, однако! – уверенно перебил Луизу высокопоставленный экскурсант.

– Что, простите? – растерянно переспросила женщина.

– Когти медвежьи! – пояснил экскурсант. – Зубы – да, зубы волчьи, а когти точно медвежьи.

– А, ну, возможно, вам лучше знать… а теперь перейдем к этой витрине… здесь вы видите праздничный головной убор взрослой женщины…

Леня отступил в сторону, чтобы не мешать своей приятельнице, и приготовился к ожиданию. Впрочем, ждать пришлось недолго: начальник послушал Луизу еще несколько минут и заявил, что ему пора обедать.

Охранник увел своего подопечного вниз, а Леня перехватил Луизу в дверях зала.

– Ты?! – Луиза покраснела, побледнела, потом поджала губы и строго проговорила: – Ты думаешь, можно так обращаться с женщиной? Сначала исчезаешь, ничего не объяснив, полгода не появляешься и даже не звонишь, а потом вот так…

– Ты же знаешь, работа у меня такая! – попытался Леня вклиниться в монолог подруги.

На самом деле он никогда не рассказывал ей о своей работе, а на все вопросы только принимал загадочный вид.

– …полгода не появляешься и даже не звонишь, – продолжала Луиза, – и наконец, когда у меня, кажется, более-менее все налаживается, ты сваливаешься вот так, как снег на голову… я ведь даже не причесана!

– Тебе очень идет такая прическа! – заверил ее Маркиз. – Эта естественная небрежность…

– Да? Ты правда так считаешь? – Луиза порозовела, потом недоверчиво покосилась на Леню. – Ты это говоришь неискренне… только чтобы меня успокоить…