Сельма Эйчлер - Убийства – помеха любви

Я испуганно обернулась. Я и понятия не имела, что в квартире есть кто-то еще. В дверях кухни стоял тощий, высохший человечек с выражением страдания на изборожденном глубокими морщинами лице.

Шаркая ногами, он приблизился к столу, достал из кармана рубашки очки и аккуратно водрузил на нос.

– Дорогая, можно мне взглянуть? – тихо спросил мистер Черткофф, вставая за стулом жены. Старушка протянула ему фотографию Альмы, и он несколько секунд внимательно всматривался в нее. – Должно быть, Сара перепутала эту юную особу с внучкой миссис Уилкерсон из квартиры четырнадцать-F. Внучка миссис Уилкерсон часто навещает бабушку

– Не понимаю, как здесь можно ошибиться, Лу, – в замешательстве возразила миссис Черткофф, недовольно заерзав. – Когда я возвращалась от мусоропровода, то…

– Ох, Сара, Сара! – Старик грустно покачал головой. – Разве ты не помнишь? Тебя ведь даже не было дома, когда убили этого художника. – Он повернулся ко мне: – У нашей дочери родился ребенок, и мы с Сарой летали в Виргинию, чтобы присмотреть за ее старшими. Мы пробыли там всю вторую половину октября. – Он нежно положил руку на голову жены и так тихо, что едва можно было разобрать слова, прошептал: – Она иногда путает события.

Несколько минут спустя мистер Черткофф проводил меня до двери.

– Вы уж извините нас, мисс, – сказал он напоследок. – Моя жена просто очень хотела помочь.

В полной прострации я села в лифт и поднялась на пятнадцатый этаж, где меня ждала радостная встреча с представителем собачьих, питавшим слабость к человеческим ногам. Судя по всему, мои потрепанные полуботинки произвели на Филипа не меньшее впечатление, чем роскошные итальянские кожаные туфли. Когда с помощью мистера Ламбета я все-таки сумела вырвать правый ботинок (в котором все еще оставалась моя правая нога) из пасти Филипа, то сочла это благим знаком: пора, мол, и честь знать.

К вечеру среды я побеседовала со всеми жильцами дома и не узнала ровным счетом ничего. Я так устала, что готова была рухнуть на месте. И что еще хуже, я понятия не имела, что же делать дальше.

В четверг был День благодарения. Эллен собралась во Флориду, чтобы встретить праздник вместе с родителями. Она настойчиво звала меня присоединиться к ней.

– Мне очень хотелось бы, чтобы ты поехала вместе со мной, тетя Дез, – уговаривала Эллен. – И моим родителям тоже. Мама спрашивала, не пригласить ли ей тебя самой, но я сказала, что такие формальности ни к чему и я сама тебя позову.

– Спасибо, Эллен. И спасибо твоей милой маме. Но я лучше воздержусь от дальних поез­док. Меня это дело настолько вымотало, что мое общество будет не самым приятным.

– Ну, тетя Дез… тебе лишь пойдет на пользу, если ты побудешь в кругу семьи.

– На следующий год. Если, конечно, меня пригласят.

– Мне очень не хочется, чтобы ты провела День благодарения в одиночестве. Может, все же передумаешь, а, тетя Дез?

– Нет, Эллен. Честное слово, это проклятое дело меня просто доконало. Поверь, мне лучше побыть одной.

– Ладно, раз мне не удалось тебя убедить… Тогда поговорим в воскресенье, хорошо?

– В воскресенье?

– Ну да, я вернусь в пятницу вечером. В субботу мне надо работать, вечером у меня свидание с Гербом. А в воскресенье ты приходишь ко мне на ужин, договорились?

– Честно говоря, я не думаю…

– Договорились? – повторила Эллен не допускающим возражений тоном.

– Договорились.

Спорить смысла не было. Кроме того, если я не перережу себе вены, находясь три дня подряд в собственном невыносимом обществе, то, возможно, порадуюсь компании Эллен.

Не могу наверняка утверждать, но думаю, что если бы в тот вечер я не ответила Эллен согласием, то фиг бы раскрыла это дело.

Однако ведь никогда не угадаешь, правда?

Мне удалось каким-то образом пережить праздник и собственное отвратительное настроение. Эллен позвонила в субботу днем.

– Как прошел День благодарения? – спросила я.

– Хорошо. Приятно было повидать папу с мамой. И, разумеется, Стива, Джоан, тетю Минну и дяду Сэма. Все передают тебе привет. А как ты? Сумела что-нибудь сделать?

– Да нет, сидела сиднем и чувствовала себя полнейшей тупицей.

– Ну-у, тетя Дез, как ты можешь…

Я перебила, чтобы не заставлять бедняжку Эллен в сотый раз за последние несколько недель заниматься утомительным делом – успокаивать меня.

– Да все в порядке, родная. Шучу, – сказала я как можно бодрее, не столько ради Эллен, сколько ради себя. – Рано или поздно схвачу этого подлеца! – поклялась я.